Валерий Золотухин, народный артист, временно исполняющий обязанности директора театра на Таганке: «Труппа в буквальном смысле чуть ли не на коленях просила возглавить меня театр!»

Деньги, власть и искусство – скандал в Театре на Таганке раскрыл тайны театрального закулисья. После того, как на гастролях в Чехии труппа обвинила основателя, бессменного художественного руководителя, Юрия Любимова, в прикарманивании гонораров, по просьбе трудящихся в атмосфере скандалов и денежных разбирательств творческий коллектив возглавил Валерий Золотухин. По договору у руля Таганки народный артист пока что временно. На плечи 70-летнего актера разом свалилась реальная жизнь, по сравнению с которой театральные страсти – лишь детский лепет: дежурства в театре с целью предотвращения рейдерского захвата, попытки сохранить репертуар, сложные схемы распределения денег в коллективе, проблемы в зарубежными гастролями… О том, как дело на Таганке было и что дальше будет, рассказывает временно исполняющий обязанности директора театра Валерий Золотухин.

– Расскажите о своей точке зрения на скандал с уходом Любимова из Таганки.

– Попробую рассказать так, чтобы не лукавить и чтобы вы поняли. Я в конфликте не участвовал, я в это время праздновал свое 70-летие на Алтае. Я приехал, и вдруг на меня свалилась вся эта скандальная история. Ко мне обратился коллектив. Труппа в буквальном смысле чуть ли не на коленях просила возглавить меня театр. Любимову подписали заявление об уходе, а театр в этот момент в отпуске, а с 15 сентября – открытие сезона. Нам посоветовали: вы дежурьте в театре, чтобы не случилось какой-нибудь беды, например, рейдерского захвата помещений. И мне пришлось отказаться от отпуска. Облаченный доверием коллектива я пошел по начальству и принял временное руководство театром.

Валерий Золотухин родился в 1941 году в селе Быстрый Исток (Алтайский край) в семье председателя колхоза. В 1963 году закончил ГИТИС. Год проработал в академическом театре им. Моссовета. После чего, в 1964 году, пришел в Театр на Таганке, на сцене которой и играет по сей день. В 2011 году Валерий Золотухин возглавил театр, став его директором.
В кино дебютировал в 1965 году в ленте Владимира Назарова «Пакет», где исполнил роль красноармейца Трофимова. Однако настоящая слава пришла к актеру позже, после ролей в «Хозяине тайги» (1968) и «Бумбараше» (1972). За свою актерскую карьеру снялся более чем в 50 лентах.
В последние годы Валерий Золотухин вернулся после сложных лет середины 90-х на экраны. Он сыграл в сериале «Участок», «Ночном дозоре», «Дневном Дозоре», в экранизации романа «Мастер и Маргарита».
За плечами Золотухина три брака. С первой женой, красавицей Ниной Шацкой, он познакомился еще в студенческие годы. Однако в 70-е годы актерский брак распался, говорят, причиной к тому стала страсть актера к «походам налево». Вторая большая любовь Золотухина – скрипачка Тамара, третья – актриса Ирина Линдт.
Каждая из жен подарила Золотухину по сыну. Старший сын Золотухина от первого брака Денис стал священником. У него пятеро детей. Средний Сергей занимался музыкой, играл в группе «Мертвые дельфины». В 2007-м Сергей покончил жизнь самоубийством. Сейчас Золотухин воспитывает семилетнего сына от третьего брака – Ваню.
Валерий Золотухин является автором нескольких книг воспоминаний, в том числе о Владимире Высоцком.

– Вы актер, творческий человек, совсем не управленец, а тут оказались у руля театра на Таганке в такой сложный, кризисный момент. Как вы себя чувствуете в этой, новой для вас роли?

– Я взял на себя временное руководство именно потому, что, как правильно вы сказали, я актер. Это не совсем мое – организационный процесс. Но, знаете… В Театре на Таганке уже был опыт, когда мы оставались на долгие месяцы и даже годы без главного режиссера и художественно руководителя, который в это время выполнял свои контракты за рубежом. И, кстати, в таких случаях, он возлагал на меня, как это говорят на зоне, обязанности «смотрящего», старейшины.

– Без Любимова Театр на Таганке сильно изменится?

– Я не особо говорю об этом в труппе, но сам я сторонник радикальных перемен. Понимаете, когда уходит такой замечательный лидер, как Эфрос, Фоменко, Любимов, то, естественно, творческий организм какое-то время работает по инерции. Сначала он держится на тех спектаклях, которые есть, а потом все равно начинает ставить свои, новые спектакли. Происходит постепенное обновление репертуара, а, следовательно, и художественного качества. Но это будет не скоро. Пока нам надо прожить этот период, хотя бы год. Я пригласил в театр новых режиссеров: из Польши Кшиштофа Занусси, из Италии Паоло Ланди, из Перми – Сергея Федотова и других. Я поставил задачу выпустить не один спектакль в год, как это было 30 лет подряд, а три-четыре-пять спектаклей, чтобы занять максимально труппу, занять нашу молодежь. Чтобы актеры не просто били степ и пели в хорах, а чтобы у них были настоящие роли, которых в последнее время было очень мало. Знаете, не Боги горшки обжигают… Если есть хорошая команда, я имею в виду производственный процесс, то все нормально. У меня есть очень сильный первый заместитель директора, который разбирается в финансовой дисциплине. Мне в департаменте культуры так и сказали: «Не подписывайте ни одного документа, пока на нем не будут стоять подписи главного бухгалтера и первого заместителя».

– Вы продолжите выходить на сцену?

– На Таганке за мной остается весь репертуар, который я играл. Кстати говоря, Кшиштофа Занусси сейчас для проектов программы «В кругу семьи» екатеринбургское правительство попросило поставить спектакль с екатеринбургскими актерами, и чтобы в заглавной роли был Золотухин. Он решил ставить Ионеску «Король умирает». Но когда я стал директором, я сначала отказался играть в этом спектакле. Через какое-то время Кшиштоф позвонил мне и говорит: «Ну зачем вы меня бросаете, я для вас взял эту пьесу, это будет красиво». И я подумал: а действительно, и может, это потом будет репертуарная единица Театра на Таганке. Мне эта идея понравилась, тем более, что сделать это в Екатеринбурге намного дешевле. И тогда я сказал: «Ладно, по рукам!». Я сейчас читаю – замечательный материал, но я ничего подобного не играл раньше в этой стилистике. Это абсурд. Но он замечательный! Наша жизнь – она вообще абсурд... Кто знал, что такое случится с Любимовым? Думаю, он не ожидал сам. Он так заигрался – «ухожу, ухожу…», что просто не ожидал, что ему подпишут заявление об уходе. Сейчас он в растерянности, я его понимаю, и мне его жалко.

– Сейчас у театра возникли у проблемы с зарубежными гастролями. Греки отказались принимать театр, сказали – только с Любимовым…

– Это неправильная формулировка, что греки отказались. От гастролей отказался я, лично я! Я обнаружил, что прежнее руководство заключило не совсем корректные договора с греческой стороной. Получилось так, что театр платит, а гонорар получает третья сторона – «Фонд Любимова», то есть сам Любимов. Это мне не понравилось. Конфликт в Чехии был сработан по той же схеме, гастроли в Петербурге – по той же схеме.. Понимаете? Поэтому, когда мне звонили из посольства, из министерства культуры, я сказал: «Я буду отвечать за это лично. Но я не повезу театр на гастроли, и на этот позор его не выставлю!». Все должно быть в рамках российского законодательства, а не в интересах каких-то там частных… Я поэтому это и греческой стороне озвучил. Все, конечно, не так просто. Затрачены арендные деньги, затрачены средства на рекламные услуги и так далее, но тогда давайте разбираться в суде. Хочу подчеркнуть, что с точки зрения нашей юридической службы, у нас все в рамках закона, есть все необходимые документы, обоснования. И еще – мы не отказываемся от гастролей. Мы их можем провести, и мы предлагали греческой стороне устроить гастроли в ноябре или декабре, но только уже на новых, открытых, как говорят нынче, прозрачных договоренностях, в соответствии с законом Российской Федерации.

– Хотелось бы узнать ваше мнение как руководителя театра и актера, за что сейчас публика готова платить деньги, на что ходить?

– Успех просчитать очень сложно. Сейчас время такое… безыдеологическое. Когда в 90-е годы все это случилось, мы не знали, куда нас заведут все эти преобразования: отмена цензуры, отмена всего. На экраны и на сцену хлынули кровь, развлекаловка и прочее, прочее. Но сейчас публика этим насытилась, началась тоска по классическому искусству.

Однако все равно в искусстве все решает кат. Мне очень близка позиция Немировича-Данченко: публика никогда не бывает виноватой, если она сегодня такая, значит, виноваты мы, те, которые сегодня делают продукцию для этой публики.

– Вы долго вместе работали с Владимиром Высоцким, были друзьями. Написали о нем книгу воспоминаний. Однако, говорят, в ваших отношениях не все было так гладко...

– Наверное, вы имеет в виду историю с ролью Гамлета. Но, поймите, это не была обычная размолвка, ссора. Все было сложнее. Из-за того, что Володя часто уезжал, у него были то семейные дела, то еще что-то, Любимов для подстраховки назначил меня его дублером на Гамлета. Нам предстоял важный фестиваль, который нельзя было сорвать. У Любимова расчет был психологический: Высоцкий никому не мог позволить сыграть вместо себя. Мы начали репетировать. Володи тогда в Москве не было. Когда он вернулся и узнал, что произошло, он мне прямо сказал: если я сыграю Гамлета, он уйдет из театра. Конечно, он просто угрожал, так бы он никогда не поступил. Всерьез я эти его слова не воспринял. А Гамлета мне было не суждено сыграть хотя бы потому, что спектакль был полностью поставлен «под Высоцкого». Любимову бы пришлось его полностью переделывать, понимаете? Вот и все, ничего ужасного не было в этом. А эту историю иногда так преподносят, будто я завистник, ставил палки в колеса. Мне даже поклонники Володи письма всякие неприятные писали, угрожали... На самом деле, я считаю, что мне очень повезло, что я встретил на своем жизненном пути такого человека, как Володя, такого поэта.

– Однако в некоторых случаях вам приходилось быть понаглее и не отказываться от роли, а наоборот, бороться за нее. Например, так было с «Бумбарашем»...

– Да, вы правы. У меня был конкурент, на эту роль пробовался еще и Михаил Кононов. Я подошел к режиссеру и сказал: «Если хотите сделать хороший фильм, берите Кононова, а если хотите заглянуть в вечность – возьмите меня»....

– Вы возглавили театр, играете на сцене, снимаетесь в кино, воспитываете маленького сына... Как вам удается поддерживать себя в такой замечательной форме?

– Я постоянно слежу за собой. Каждое утро проверяю свой вес. И если вижу, что стрелка «поползла вверх», тут же я перестаю есть, начинаю делать упражнения. Знаете, за годы моей работы в театре мне не разу не перешивали брюки!

– Это правда, что вы выступаете категорически против абортов?

– Я считаю, что это неправильно, когда сейчас молодые люди рассуждают так: сначала мы заработаем деньги, устроимся, а вот потом заведем ребенка. На самом деле, если Бог даст ребенка, он потом и хлеб даст. Все в руках Божьих. Если должен появиться ребенок, его надо рожать и воспитывать.

– Вы суеверный человек?

– Конечно, это свойственно людям моей профессии. Например, долго соблюдал примету – искал везде гвозди и клал их в карман. Есть поверье, что в таком случае не забудешь на сцене текст.

– Вы всегда очень искренне в книгах, в интервью рассказываете о личной жизни...

– Я публичный человек, почему бы и нет? Но сейчас говорить на эту тему я уже не стану – в моем возрасте это уже просто неприлично.

– Какие у вас предпочтения в еде?

– Я вегетарианец. Еду предпочитаю делать себе сам, не хожу по кафе, ресторанам.

– А алкоголь?

– Я уже много лет воздерживаюсь от спиртного.

– С чем это связано?

– Я мечтал о ребенке… К тому же в моем возрасте... Видимо, уже сам организм просто сказал: все, хватит.

– Это правда, что вы начинаете каждое утро с молитвы?

– Да, правда. Я молюсь, стоя на голове. Для меня это очень важно.