«Кто не у нас, тот нигде»: как в главном клубе СССР «пропал» один из самых талантливых хоккеистов Уфы

В городе, где играет такой клуб, как «Салават Юлаев», всякий мальчишка грезит хоккеем: трибуны заполнены, он несется по льду, сшибает противника, отбирает шайбу и вколачивает ее в ворота. А дальше — всемирная слава, любовь болельщиков и контракты с бессчетным количеством нолей. Сегодня, 17 сентября, UFA1.RU расскажет вам о воспитаннике башкирского хоккея, который получил возможность обрести всё это. Будучи одним из самых ярких игроков своего времени, он обратил на себя внимание ведущих команд и попал в окружение звездных игроков. Казалось, что впереди игры за сборную, олимпийские награды и обожание армии фанатов. Но этим шансом наш мальчишка не воспользовался.

На этой неделе день рождения отмечал один из самых знаменитых уфимских хоккеистов Игорь Кравчук. В свои 57 лет ему есть что вспомнить: два золота Олимпиады, три Кубка европейских чемпионов, победа на чемпионате мира, 12 сезонов в НХЛ, финал Кубка Стэнли, матч всех звезд. Но его путь из родной Башкирии в мировую элиту спорта мог не случиться или стать совершенно другим, если бы не другой уфимец, тоже защитник и тоже Игорь — Никитин.

До этого Кравчук и его менее известный тезка вместе начинали путь в хоккее. Тот его чуть-чуть опережал — и во время вызова в юниорскую сборную, и когда собирали молодежный состав. Они даже родились в один год, в 1966-й, но Никитин чуть-чуть раньше — всего на 5 месяцев. И чуть-чуть раньше его приметил селекционер ЦСКА легендарный Борис Шагас.

В ту эпоху армейский клуб в СССР считался абсолютным лидером. Никитина пригласили в 1986 году, когда тренер красно-синих Виктор Тихонов привел их уже к десятому подряд чемпионству в стране (одно они одержали при его предшественнике Константине Локтеве). По совместительству рулевой ЦСКА командовал еще и национальной сборной, уже известная как «Красная машина». Хоккеист, на которого великий Тихонов обращал взор, получал шанс стать лучшим из лучших и обрести мировую славу.

Как вспоминает другой воспитанник уфимской школы Сергей Свержов, тогда даже на просмотре в ЦСКА оказаться посредственный игрок не мог, не говоря уже о приглашении в основной состав. 20-летний уфимец Никитин приходил в команду с именами, знакомыми каждому мальчишке в стране: Вячеслав Быков, Игорь Ларионов, Сергей Макаров, Алексей Касатонов, Владимир Константинов и многие другие. Почти все — уже золотые призеры Олимпиады и/или чемпионы мира.

— Если защитника берут в команду, где в защите уже есть Фетисов, это о чём-то говорит, — отметил в беседе с UFA1.RU Свержов.

Однако Никитин провел за ЦСКА всего 9 игр, а через некоторое время его заменили Кравчуком. Второй Игорь из Уфы закрепился в московской команде и пошел за россыпью наград. Но почему не получилось у его земляка-предшественника? Вроде бы ответ напрашивается сам собой: оказавшись среди звездных игроков, молодой парень потерялся и был отправлен восвояси, а его место тут же занял другой кандидат. Но это не так или, по крайней мере, не совсем так. По словам Валерия Каменского, которой до приезда Никитина уже успел откатать один сезон за ЦСКА, Игорь был не из тех, кого легко испугать конкуренцией.

Сам Каменский родился в Московской области. Он был ровесником Никитина и познакомился с ним и другими воспитанниками уфимской хоккейной школы по выступлениям за юношеские сборные. Если на молодежном чемпионате мира в 1984 году в составе советской команды был только один уфимец, то уже на следующие международные соревнования вызов получили аж пятеро.

— В Уфе была сильная школа, сильные тренеры. Оттуда вышло много ребят высокого уровня 1966 года рождения, — вспоминает Каменский. — А на чемпионат Европы нас вез [уфимский тренер] Марат Азаматов, мы ни одного матча не проиграли и взяли золото. Мы с Маратом Мустафеевичем и детские турниры выигрывали, и юношеские.

Марат Азаматов — первый директор хоккейной школы «Салавата Юлаева». Он воспитал десятки мастеров спорта, но становление хоккеистов 1966 года рождения застал у руля юношеской сборной. Золотой выпуск Уфы того периода принято считать заслугой помощников Азаматова — Анатолия Емелина и Владимира Воробьева.

О Воробьеве красноречиво писал спортивный журналист Николай Пасконов (1949–2002 гг.) в своей книге об истории башкирского хоккея «Салават Юлаев: победы, судьбы, надежды»: «Уже на втором году тренерской практики и Емелина, и [и экс-хоккеиста «СЮ», игравшего с Валерием Харламовым, Юрия] Гомоляко он [Воробьев] обгонял не только на льду, но и в постановке всего учебного процесса. Откуда что взялось, недоумевали даже видавшие виды специалисты. А тут пошли турниры, и что ни игра, то победа. Года три подряд всех соперников его подопечные обставляли с закрытыми глазами и дома, и в гостях».

Среди уфимских «ребят высокого уровня», кроме уже упомянутых Никитина, Кравчука и Свержова, был будущий победитель «взрослого» чемпионата мира Александр Семак, трехкратный призер чемпионатов России Константин Полозов, победитель зимней Универсиады Юрий Никонов, мастер спорта международного класса Равиль Хайдаров и ныне тренер Андрей Василевский — старший, который воспитал чемпиона мира и двукратного обладателя Кубка Стэнли Андрея Василевского.

И это далеко не полный список всех их заслуг, да и то лишь тех уфимцев, кого навскидку перечислил «иногородний» Валерий Каменский — напомним, кстати, олимпийский чемпион и обладатель Кубка Стэнли. Это для понимания: люди, которые, очевидно, в хоккее разбираются, называют Игоря Никитина выдающимся игроком. По словам бывших партнеров, у него были отличные физические данные, прекрасное понимание игры и видение поля. На льду он не суетился и всегда грамотно распоряжался шайбой. Обладая мощным и точным ударом, мог с дистанции и опасно пробить по воротам, и сделать изящную передачу.

Тот же Игорь Кравчук признавал, что когда первым в ЦСКА позвали не его, а Никитина, тезка действительно был однозначно лучше и достойнее внимания.

— То, что его взяли первым еще в [молодежную] сборную, говорит само за себя, а я был одним из последних, — рассказал Кравчук UFA1.RU. — Мы вместе росли, вместе постигали секреты хоккея. Очень умный игрок был. Очень сильный, очень талантливый и очень одаренный.

Так чем же не угодил Игорь Никитин тренеру ЦСКА, который мог открыть ему путь на хоккейный небосвод? Уж точно не способностями на льду. Но есть еще одна версия — личная.

Часто порядки в советских командах походили на армейские — как заповедовал «отец русского хоккея» Анатолий Тарасов, который руководил ЦСКА и сборной до Тихонова. Он соблюдал тотальную дисциплину и требовал от игроков беспрекословного подчинения.

— В армейском клубе надо было пахать, — говорит Сергей Свержов. — А Игорь Никитин, на мой личный субъективный взгляд, обладал таким талантом, что полагался больше на него. На льду ему всё давалось легко, и казалось, что большего требовать от себя не надо. К тому же у него уже тогда семья была, и всего себя посвятить одному только хоккею было непросто.

Но вряд ли требование пахать напугало бы хоть одного из уфимских воспитанников Владимира Воробьева. Тот был тоже «ярым приверженцем» армейской тренерской школы, как отмечал Николай Пасконов. Владимир Иванович знал тарасовскую и тихоновскую системы досконально и по ним, привнеся свое, воспитывал ребят.

— [У него] никто не роптал, — писал Пасконов. — Не хочешь — не держим, только не забывай, кто не у нас, то нигде. Не забывали и не уходили. Часто катались зимой на улице. Как наметет, бывало, все остальные ждут, когда придет техника снег убирать с их учебного полигона. Воробьевские же брали лопаты и скребки, и за три периода (по 20 грязного с двумя пятиминутными перерывами, не дай Бог кто остановится) весь снег уже за городьбой — еще два часа тренировок.

Так что к дисциплине Игорь Никитин был приучен. Однако он, по словам знакомых, обладал независимым характером. Ценящим свое личное мнение игрокам приходилось непросто под тренером, который возражений от подчиненных встречать не привык.

— Мы Игоря называли не Борисовичем, а Игорем Табуретовичем, — вспоминает Андрей Василевский-старший. — Он такой крепкий был, широкоплечий, сильный. Отличный парень, умел уважать людей, ценил советы, всегда был готов поддержать сам, но в обиду себя не давал и диктат не терпел. А Игорь Кравчук был подарком для любого тренера — абсолютно послушный. Это тот случай, когда порядок и дисциплина бьет класс.

Но почему в Уфе Воробьев смог укротить талантливого, но несколько своевольного парня, а у Тихонова в Москве не вышло? Сам Владимир Иванович, вспоминая свой золотой выпуск, то ли умалчивает, то ли из скромности не хвастается педагогическими талантами.

— Мне просто повезло с ребятами, — сказал тренер в беседе с UFA1.RU.

Его же ученики в свою очередь утверждают, что это им повезло с наставником.

— Владимир Иванович у нас такой, не любит, когда его возвеличивают, — поясняет Василевский-старший. — Но он ко всем нам, подросткам, нашел подход и всему научил.

И к Никитину Воробьев подход нашел тоже, но это, конечно же, не укор Тихонову. Работа в лучшем клубе и главной команде страны, надо полагать, не оставляла права церемониться с кандидатами. К Виктору Васильевичу за своим шансом выстроилась целая очередь из талантливых ребят. Действовал всё тот же принцип: не хочешь — не держим, только не забывай... Игорь Никитин вернулся из Москвы в Уфу. Мировой звездой хоккея он не стал и за главную команду страны так и не поиграл. Можно было бы сказать, что его карьера не сложилась.

— Ничего себе не сложилась! — возражает Валерий Каменский.

— Спустя годы, уже после завершения карьеры игрока, Игорь говорил, что, возможно, неправильно распорядился своим шансом в ЦСКА, — рассказал UFA1.RU близкий друг Никитина Александр Столяров. — Лично я считаю, что он действительно не реализовал свой потенциал — он был очень талантливым, очень. Игорь это признавал, но и не жалел. Не такой он был человек, чтобы жалеть и сокрушаться о прошлом: как вышло, так, значит, и надо. Да и без того ему было чем гордиться.

Вернувшись в «Салават Юлаев», Игорь Никитин заслужил нашивку капитана, а через два года отправился в подмосковный «Химик». Там он в первый же сезон стал призером чемпионата СССР, почти догнав команду Виктора Тихонова. В следующем сезоне гегемонию армейцев прервало «Динамо» (с еще одним уфимцем Александром Семаком в нападении), ЦСКА взял лишь серебро, а «Химик» Никитина снова оказался совсем рядом — с бронзой. Затем Игорь перешел в тольяттинскую «Ладу», с которой в 1994 году все-таки опередил ЦСКА и завоевал звание чемпиона страны. У тех, кто видел Никитина с клюшкой, не могло остаться никаких сомнений в его талантах (если они и были).

— Еще в 1986 году, когда Игорь выступал за «Салават Юлаев», мы играли матч за право остаться в Высшей лиге, и победный гол, который позволил нам остаться, забил Толян Емелин (сын тренера Антолия Емелина. — Прим. ред.). А передачу ему сделал Никитин — из-за ворот, через полполя. Одним движением вывел Толю один на один с голкипером. Видение поля у него было шикарное. Он понимал игру и технически умел всё. Тот пас Игоря я до сих пор помню, — рассказывает Сергей Свержов.

В 1995 году даже Тихонов в свой последний сезон у руля красно-синих снова позвал Никитина к себе, где он стал капитаном. Но это уже был совсем не тот грозный ЦСКА, да и карьера самого уфимца переживала закат. Он сменил ещё несколько клубов и закончил играть в 36 лет: осел в Тольятти, получил тренерскую должность в «Ладе», воспитывал молодых хоккеистов, занимался семьей.

— Как-то поехал он в городок один в Татарстане местную детскую команду тренировать, звонит мне, хохочет, — вспоминает Александр Столяров. — Говорит, что пару родителей учеников к нему подошли, начали объяснять «правильную технику». Игорь даже не злился — просто веселился от этой ситуации. Я сам смех не мог удержать — чемпиона страны решили научить, как надо в хоккей играть.

В прошлом месяце, в августе 2023-го, Уфа прощалась с 21-летним воспитанником «Салавата Юлаева» Родионом Амировым, который скончался от рака. Его отец на церемонии прощания рассказал, что тот еще в детстве составил список жизненных целей: стать лучшим хоккеистом мира, собрать все трофеи и — самое важное — быть хорошим человеком.

Да, Игорь Никитин не сыграл за главную команду страны, не стал олимпийским чемпионом и не попал Зал славы, но без престижных наград всё равно не остался. А главное, у него, судя по воспоминаниям друзей и бывших сокомандников, с последним пунктом из чек-листа Амирова — с человеческими качествами — всё сложилось как надо.

— Не могу сказать, что мы были закадычными друзьями, но мы же росли вместе, общались — он был достойным человеком, — говорит Игорь Кравчук.

— На поле он мог жестко рубануть, но в жизни — всегда дружелюбный. Много не говорил, но молчуном не был, не терялся, — вспоминает Сергей Свержов.

— Игорь был надежным и на льду, и в жизни. Отзывчивый человек, хороший товарищ, — рассказывает Валерий Камениский.

— Настоящий мужик, — отмечает Андрей Василевский-старший.

— На Игоря всегда можно было положиться, — говорит Александр Столяров. — Он всегда был готов помочь. Просто разговор с ним был всегда приятен. Сколько вспоминаю, он всегда с улыбкой, смеется, шутит. Не ныл, не жаловался. Он умел радоваться жизни.

Читайте также трагическую историю ярославского ХК «Локомотив»: наши коллеги с портала 76.RU восстановили события катастрофы по показаниям очевидцев и воспоминаниям выжившего члена команды.