«Директор просто встал и ушел»: как загибается бюро, которое проектировало дороги и мосты Башкирии

Когда-то уфимское предприятие «Уралдортранс» проектировало дороги и мосты по всей республике: история идет аж с 1940-х годов, проектный центр пережил суровые 1990-е, современно спроектировал дорогу в Затоне и путепровод в Зинино. Но сейчас некогда флагман архитектурных бюро республики переживает темные времена и утопает в долгах.

Проектно-производственный центр «Уралдортранс» как государственное предприятие Башкирии появился еще в 1940-е годы. В задачи входило проектирование дорог, мостов, путепроводов.

Сейчас предприятие в бедственном положении. Корреспонденту UFA1.RU удалось встретиться с руководителем профсоюза «Уралдортранса» Марселем Гиндуллиным. Наш разговор состоялся в кабинете директора: мы прошли по пустому этажу и зашли в кабинет руководителя, который, по словам Гиндуллина, «просто встал и ушел» месяц назад.

— Директора нет, так что мы можем и здесь [пообщаться]. Он ушел, потому что денег не платили даже ему. Он же не откуда-то сверху должен получать, а тут зарабатывать и с этого получать. По сути, за полгода его управления стало только хуже. Так что ушел и ушел, — спокойно говорит Марсель.

Он пришел на работу в «Уралдортранс» в 2006 году, когда предприятие еще было ГУПом, то есть в этом месте трудится уже порядка 20 лет, из которых 15 руководит профсоюзом. На его глазах происходило становление и крах проектного центра.

Марсель рассказывает, что в 1991 году должность директора занял Владимир Курочкин — почетный дорожник России и заслуженный строитель Башкирии. При нём предприятие расцвело: вместе с «Башкирдортранспроектом» они разрабатывали, проектировали, придумывали новые методики строительства для республики. Но сейчас у коллег ситуация примерно такая же.

— Мы до 2020 года были ГУПом, у нас всегда был госзаказ. Мы заточены были под государственные объекты, и плюс на нас выходили частные компании. Например, в Затоне едете — это наша дорога, 2008 год. Далее — Пугачёва, мост Каменная Переправа, Зининский путепровод, трасса Бирск — Тастуба — Сатка. Отступлюсь: все винят проектировщиков, но никто по проекту не строит, но и мы же там не воруем деньги (а вот «Башкиравтодор» именно в этом и подозревают. — Прим. ред.). Мы-то тут при чём? — говорит глава профсоюза.

Он заверяет, что при Муртазе Рахимове было всё строго: если мост где-то смыло весенним паводком, предприятию давали задачу сделать проект, чтобы к осени новая переправа уже была.

В конце 2000-х Владимир Курочкин покинул предприятие из-за болезни. После него в управлении появился Пётр Фролов — бывший директор «Башкиравтодора», заслуженный строитель Башкирии и экс-депутат горсовета Уфы. При нём, как отмечает Гиндуллин, стабильность сохранилась.

— Всё было наработано: мы знали, сколько нам денег надо, чтобы и зарплаты платить, и развиваться, и чуть ли не благотворительностью заниматься. У нас был коллективный договор — один из лучших в отрасли, социально богатый. Не просто деньги, а путевки в санатории, материальная помощь. При Фролове мы выиграли много контрактов — например, на проектировку моста в Бирске, чтобы соединить два берега (сейчас они связаны понтонной переправой, да и то не всегда. — Прим. ред.). Люди никуда не уходили, мы, наоборот, только набирали, — говорит Марсель.

По его словам, сотрудники «Уралдортранса» работали тут династиями: например, устроился отец, потом пришел его сын, а потом и его сын. Знания передавались поколениями. Штат был полностью укомплектован: дорожники, сметчики, мостовики, всех хватало.

— Зарплата — не сказать, что она была выше рынка, но социальные гарантии перекрывали. Человек знал, что за него всё сделано, стабильность была. Хотя и при Фролове были проблемы — мы по полгода не получали зарплату. Но это и не его была вина, мы знали, что он не виноват — нам просто государство не заплатило из-за финансовых проблем. Никто не уволился тогда, — говорит Марсель.

Работали сотрудники с 8 утра до 5 вечера. Но, «если было очень надо», задерживались и до полуночи, чтобы сделать свою работу качественно. Никто на это не жаловался, потому что всем платили, всех устраивали условия, объясняет Марсель.

В 2017 году в ГУПе начался крах, поскольку, как считает Гиндуллин, пришла новая фигура. Точнее, не сама пришла — поставили из министерства.

Ею оказался Рим Гилязетдинов — прежде директор «Башкиравтодора» и председатель госкомитета по транспорту (ныне это Минтранс РБ), которого, как писали СМИ, сняли с должности из-за разногласий с федеральным Минтрансом.

— Он что-то ляпнул на Москву, когда был на совещании. И его сняли. А сняли как — скинули к нам, мол, «ты не достоин [быть министром], на тебе вот это». Его посадили [на кресло директора] — Фролова убрали, он первым замом оставался. Управленец он был так себе — вообще не шарит в нашем деле, он чисто чиновник, ему все должны, — рассказывает Марсель.

Марсель говорит, что с приходом Гилязетдинова начались проблемы: дескать, тот не умел разговаривать с людьми, поэтому вести дела с ним никто не хотел, начали отпадать заказы. Тогда «Уралдортранс» вышел за пределы республики, где удалось выиграть крупные контракты — в Кирово-Чепецке и Екатеринбурге.

Но отношения у нового руководителя с сотрудниками не складывались. Марсель Гиндуллин утверждает, что Гилязетдинов грубо общался с подчиненными.

Гилязетдинов, по словам руководителя профсоюза, позволял себе грубить сотрудникам и однажды даже «беременную девчонку послал куда подальше».

Главный инженер судился с предприятием, чтобы ему выплатили материальную помощь к отпуску (она пошла вместо путевок в санаторий). Дошел даже до Верховного суда Башкирии — и выиграл дело.

Упомянутые контракты так и зависли. По Кирово-Чепецку пришло отрицательное заключение экспертизы, нужно было ответить на претензии и переделать, но этого просто было некому сделать.

Между тем, в 2020 году, ГУП преобразовали в ООО, учредителем, как и ранее, выступало Минземимущества Башкирии.

Так пошли увольнения. Люди уходили так же, как и приходили — коллективно.

— Задержки по зарплатам начались в конце 2022 или начале 2023 годов. Массово начали увольняться люди, никакие решения, чтобы исправить ситуацию, не предпринимались. Объекты не закрывались, работать некому. Директора ничего конкретного не говорили. У них постоянно какие-то совещания, планерки, а толку? Сейчас там ни директора, ни бухгалтера, ни отдела кадров нет. Предприятие не функционирует, оно в подвешенном состоянии: реорганизация будет или еще что — непонятно, — рассказала UFA1.RU бывшая сотрудница «Уралдортранса».

Долго терпеть она не стала и уволилась, ведь куда лучше было найти другую работу, чем ждать у моря погоды.

— У нас ушла женщина, с которой работали два ее сына и невестка. Ну а чего здесь детям сидеть? Они тоже ушли. И вот так понеслось: этот объект мы не можем сделать, а люди уходят. В декабре 2023 года у нас уволилось 14 человек, — рассказывает Марсель.

По его словам, если бы Рим Гилязетдинов не спорил с работниками и вовремя им всё выплачивал, никто бы не стал уходить. Когда специалистов уже почти не осталось, начали нанимать со стороны.

— Директор говорил: «Ну скажите им, что мы оплатим потом». Да как это потом? У нас репутация уже ноль, минус бесконечность, — возмущается работник предприятия.

По его словам, люди уходили на другие предприятия, даже если там платили меньше — всё равно платили. Из-за оттока кадров доделать объекты, в том числе в Кирово-Чепецке, стало проблемно.

Теперь компания не может работать даже в пределах республики, так как, по словам Гиндуллина, фактически у предприятия нет руководителя, а без него вести хозяйственную деятельность невозможно. Минземимущества, говорит Марсель, никого не назначает, потому что никто не соглашается из-за многочисленных непонятного положения дел на предприятии. В базе данных «Контрур.Фокус» под директором до сих пор значится Денис Хасанов, но с отметкой о том, что эта информация с 19 ноября уже недостоверна.

Денис Хасанов пришел в компанию после Гилязетдинова. До этого он упоминался как главный инженер ДРСУ АО «Башкиравтодор». По словам Марселя Гиндуллина, новый руководитель в октябре подал заявление на увольнение.

Ушедшие сотрудники, по словам Гиндуллина, готовы вернуться обратно — лишь бы не было задержек по зарплатам. Так сказать, всё простить и начать сначала. При этом судились с «Уралдортрансом» всего три сотрудника.

Шансы спасти проектно-производственный центр были еще весной, если бы, говорит Марсель, им дали директора, который бы прислушивался к работникам.

Конечно же, происходящее в компании не осталось в ее стенах. Работники написали жалобы во всевозможные инстанции, но нигде не получили, как они утверждают, помощи.

— Первое заявление в прокуратуру сотрудник подавал 31 августа 2023 года. Директора вызывали, он заверил, что всё будет нормально. Нам не платили с апреля месяца — мы начали уже коллективно писать с декабря. Трудовая инспекция нам вообще написала, что они ничего не могут сделать, так как у них мораторий на проверки. В апреле 2024-го я пошел в Следственный комитет по Советскому району, написал заявление, они сказали, что во всём разберутся. Оттуда пришла бумажка типа «у вас всё нормально, проблем нет», — говорит Марсель.

На тот момент задолженность по зарплатам была уже 8 миллионов рублей, что подтвердила прокуратура Башкирии. Тогда ведомство оштрафовало Гилязетдинова на 20 тысяч рублей за несвоевременную выплату денег. По сообщению надзорного органа, зарплату 75 сотрудников в итоге получили (в среднем это порядка 113 тысяч рублей на человека).

Марсель говорит, что тогда компания получила 20 миллионов рублей от государства: часть из них ушла на покрытие долгов, а часть — на зарплаты. Да и то выплатили не всё: осталось то за один месяц. 

— В апреле Гилязетдинов ушел. Я предоставил следователям все бумаги, дважды приходил туда на опрос, — рассказывает Марсель.

Он даже обращался к учредителю — Минземимущества Башкирии. Глава профсоюза несколько часов проговорил с куратором предприятия, который, по его словам, даже не знала о реальном положении дел. Потом, говорит, была проверка, но толку от нее тоже не было.

Теперь, говорит Марсель, долги по налогам составляют 8 миллионов рублей, а по зарплатам — 22 миллиона.

Сотрудников, которые хотят получить свои деньги, сейчас осталось порядка 30 человек, многие уже не работают в «Уралдортрансе». Они скинулись и наняли юриста, который составил новое заявление в прокуратуру — и через несколько дней уже следком начал проверку.

— Нам следователь пишет, мол, предоставьте данные. Я говорю: «Вы кому вообще пишете, у нас директора нет». Она: «Как так?» А вот так. У нас ни директора, ни отдела кадров, никого нет. Даже бухгалтеры с Гилязетдиновым пришли, он их привел на полставки сюда. И ушли с ним. Они полгода бесплатно проработали у нас. Средняя задолженность сейчас — 500 тысяч рублей, директору, который просто встал и ушел, тоже там что-то должны, — рассказывает Марсель.

Теперь, пока работники ждут результатов проверок, они надеются получить ответы от главы Башкирии — пишут ему вопросы на прямую линию.

— Мы готовы идти в Генеральную прокуратуру, в СК к Бастрыкину, если здесь ничего не продвинется. Даже если нам всё выплатят, мы хотим, чтобы кого-то наказали. Честно: у всех кровью сердце обливается, потому что это наше предприятие, наше детище, мы его своими руками десятками лет создавали. Всем просто по барабану стало. Такую организацию развалить. Я вообще не представляю, — возмущается глава профсоюза.

Он добавляет, что ему от заказчиков часто поступают вопросы, мол, как же так вышло, что предприятие попало в такую ситуацию.

— Все не понимают, как так. Уметь надо! — добавил Марсель.

В лучшие годы на предприятии работало порядка 90-100 человек. Сейчас — 20. В офис почти никто не приходит: весь этаж, где находятся административные сотрудники, был пуст. В отделе Марселя было 14 человек, остался он один.

По данным «Контур.Фокуса», «Уралдортранс» на конец 2023 года показал убыток в 80 миллионов рублей при выручке почти в 40 миллионов. В активных исполнительных производствах значится сумма в 12,6 миллиона рублей: 4,6 миллиона рублей — налоги, 7,5 миллиона — зарплата и по мелочи. В прошлых взысканиях было 8,5 миллиона, все они связаны с зарплатой. При этом налоговая арестовала 4 транспортных средства.

По госзакупкам можно проследить стагнацию проектного центра: 25 контрактов за 2011 год, 11 — в 2017 году, 19 — в 2018-м, 9 — в 2022-м и 3 — в 2023-м. За 2024 год госконтрактов не было.

UFA1.RU направил запросы в СК России по Башкирии и республиканское Минземимущества. Как только нам поступят ответы, мы их опубликуем. Рим Гилязетдинов не захотел прояснять обстоятельств происходящего на предприятии, отметив, что там уже другой директор (вероятно, речь шла о Хасанове, который больше не является руководителем). На уточняющие вопросы о жалобах сотрудников Гилязетдинов лишь глубоко вздохнул и отключил телефон. Если он всё-таки пожелает рассказать о ситуации на его бывшем предприятии и ответить на заявления профсоюза, мы предоставим возможность опубликовать его мнение на сайте UFA1.RU.