Перестала различать лица детей: один день из жизни учительницы в Уфе, которая потеряла зрение в 28 лет

Закройте глаза и представьте на время, что жизнь идет своим чередом, а вы ничего не видите. Что вы начнете чувствовать? Страх? А если эта темнота с вами навсегда? Уфимка Гузель Хасанова испытала это много лет назад, внезапно лишившись зрения. Однако женщина не унывает, а продолжает активную жизнь, занимается общественной деятельностью, пользуется телефоном и соцсетями.

Корреспонденты UFA1.RU прогулялись с Гузель и выяснили, каково быть незрячим в Уфе, с каким проблемами они сталкиваются в повседневности и существует ли доступная среда, о которой так много говорят власти. Подробнее — в нашем материале сегодня, 13 сентября.

«Признать себя инвалидом сложно»

Гузель Хасанова потеряла зрение во взрослом возрасте и буквально училась жить заново. Слепнуть она начала в 28 лет, сейчас ей 53. В 2009 году женщина получила инвалидность первой группы и сейчас двигается с тростью в сопровождении собаки-поводыря Андоры. До этого Гузель работала учителем в школе.

— Когда у меня была третья группа, я еще работала, а когда вторая — уже не смогла работать, потому что лица детей перестала различать, — вспоминает она.

Зрение, по ее словам, разрушалось постепенно.

— Для меня это был очень большой стресс, когда я узнала об этом. У меня тогда была пятимесячная дочь на руках, и я узнаю, что стану инвалидом. Врачи мне сказали тогда надевать черную маску, приучаться ходить в темноте, потому что патология прогрессирующая, лечения не было. Я поздно ослепший человек, не с детства стала инвалидом, у меня остались образы. Я не могу ни читать, ни писать, лица не различаю, но крупные силуэты, если будет хорошее освещение, я еще немного вижу, — рассказывает женщина.

Как вспоминает Гузель, принять новую реальность было сложно. Первое время женщина пыталась жить обычной жизнью, трость она взяла лишь в 2015 году.

— У меня до сих пор лежат туфли на каблуках, вдруг что-то изобретут, и я смогу носить их. Сейчас не могу на них ходить, я ведь упаду. Один раз я надела туфли, не заметила бордюр и рухнула прямо на проезжую часть. После этого поняла, что мне нужны трость и собака-поводырь. Признать себя инвалидом очень сложно. До последнего красилась. Когда я иду с собакой, я воспринимаю себя не инвалидом, а в первую очередь как женщина с собакой. Если сравнить меня лет 10 назад и сейчас, я, конечно, сейчас более бодрее выгляжу, более увереннее, — говорит Гузель.

Несмотря на слепоту, она остается жизнерадостной и активной.

— Я сама готовлю, пироги пеку. Но опять же, если, к примеру, кто-то поставит соль или сахар на другое место, я не смогу найти. У меня всё на местах стоит, но, к сожалению, я часто посуду бью, — смеется Гузель.

Со своей неразлучной помощницей, собакой-поводырем Андорой, они вместе уже несколько лет. Животное сопровождает хозяйку повсюду. Лабрадору сейчас 6 лет, Андора стала для Гузель одновременно и другом, и глазами.

— Это и психотерапевт, и друг, и член семьи, — отмечает Гузель. — Когда появилась Андора, я поняла, что даже взрослый не всегда справится с собакой, потому что ей нужна жесткая рука, дисциплина, режим постоянный. Собаке нужен вожак, которого она будет слушать.

Гузель является руководителем клуба владельцев собак-проводников «Актырнак». Четыре года назад незрячие жители Башкирии объединились для общения и решения своих проблем в одном сообществе.

— В России было создано два таких клуба. Мы, владельцы собак поводырей, объединились в инициативную группу. Мы объединились в одном клубе «Актырнак», чтобы найти выходы на добрых и отзывчивых людей, которые занимаются грумерскими, ветеринарными услугами. В нашем клубе в основном поздно ослепшие люди, у которых была обычная жизнь, и в одночасье у них всё разрушилось. Мало кто в семье выдерживает, от таких людей уходят близкие, мужья, жены, — говорит женщина.

Незрячие люди, по словам Гузель, очень нуждаются в поддержке.

— Говорят, что мы люди безграничных возможностей, что инвалиды — это супергерои. Но это из крайности в крайности. Мы всё равно нуждаемся в помощи и поддержке. Пусть один человек останется равнодушным, не протянет тебе руку помощи, но добрых людей больше. Тебе всегда помогут, — считает она.

По словам Гузель, в основном собаками-поводырями становятся лабрадоры, золотистые ретриверы или овчарки. В Уфе есть пять незрячих людей с собаками-поводырями, получить животное не так-то просто.

— У нас есть единственная в России собака-поводырь — колли. Она живет в Стерлитамаке, — говорит Гузель.

Лабрадоры чаще всего становятся собаками-поводырями, поскольку не относятся к опасным породам, за ним легче ухаживать незрячему человеку, они неприхотливы в уходе, их легче вычесывать, чем пушистых собак.

Собак-поводырей в России готовят в двух центрах — в Подмосковье и Железногорске. А после передают бесплатно инвалидам по программе реабилитации.

— Если в Великобритании центров подготовки около шести, то у нас в России их всего два. Мы, конечно, пробовали, подавали на грант, пробовали обучать собак-помощников, но пока безуспешно. Поводырем может быть и человек, может быть любое другое животное, например пони. В Австралии даже маленьких лошадок дают, чтобы они были поводырями. Но у нас негде выращивать и содержать пони. У нас собак-поводырей очень мало дают: ежегодно в России около 65 владельцев собак-поводырей, в то время как в Великобритании — 300, — отмечает Гузель.

Незрячему человеку необходимо заполнить до получения поводыря анкету. Собака подбирается по росту, весу человека и по темпераменту. Хозяин должен указать, какую собаку он хочет: активную или флегматичную.

— Человек в анкете указывает, какие у него проблемы со здоровьем. Инструктор указывает собаку под особенность. Если человек хромает, если у него сахарный диабет, то это учитывается при подготовке собаки-поводыря. Есть собаки-помощники, а есть собаки сервисного обслуживания. Также есть собаки для инвалидов-колясочников. Собаки-ассистенты помогают коляску везти, поднимать трость, вещи, помогают по дому, чтобы инвалид-колясочник не вставал. Этих собак специально обучают, — рассказывает Гузель.

На корм, ветеринарное обслуживание, лекарства, грумерские услуги для собак-поводырей, по словам Гузель, у слепых уходит около 3500 рублей в месяц — если максимально экономить, подчеркивает она.

Как рассказывает Гузель, в Уфе по-прежнему есть общественные места, куда не пускают незрячего с его собакой-поводырем, а люди не всегда понимают, что перед ними человек с ограниченными возможностями здоровья. Донести это порой бывает сложно.

— Сначала были проблемы с бабушками, люди старшего поколения не знают, что такое собака-поводырь. Первое время были трудности, нам говорили: «Вот здесь написано, что выгул запрещен, вы почему здесь без намордника гуляете?», «Здесь дети гуляют, а вы тут с собакой гуляете». Согласно закону № 498-ФЗ «Об ответственном обращении с животными», наши собаки относятся к неопасным породам и могут находиться без намордника. Хотя у меня намордник постоянно со мной, поскольку в транспорте иногда требуют, — говорит Гузель.

Сложности, по словам Гузель, бывают и в магазинах, если меняются продавцы.

— В магазинах шаговой доступности нас практически все знают. Первое время мы испытывали трудности. Если меняется состав продавцов, приходится объяснять, что это не просто собака, а собака-поводырь. Согласно законодательству, мы имеем право ходить [вместе] везде. Человек с тростью менее заметен, чем человек с собакой-поводырем, — говорит она.

Есть еще и проблемы с общественным транспортом. Первая — незрячим непонятно, какой номер маршрута подъехал к остановке, в частности это касается маршруток. Если на улице никого нет, то приходится кричать водителю. Вторая беда — водители автобусов, которые отказываются пускать незрячих с собакой-поводырем.

— Иногда меня просто поражает равнодушие людей. Заходишь в автобус, водитель начинает ругаться: «Я с собакой не повезу. Выходи, и всё». Показываешь документ, а он всё равно отказывается. По закону собаку-поводыря можно перевозить. Или иногда заходишь в автобус, кричишь: «Какой номер автобуса?». А в ответ тишина, все в наушниках. Иногда автобусы просто проезжают, — сетует Гузель.

Но если одни негативно реагируют на собак-поводырей, то другие относятся дружелюбно.

— Первые люди, которых мы встречаем рано утром, — это наши дворники. Это наши друзья, знакомые, добрые люди всегда встречаются, и они нас всегда предупреждают. Андора всех знает, — говорит Гузель.

В последние годы в Уфе появляется всё больше устройств, облегчающих передвижение слепых, например светофоры со звуковыми сигналами, вот только стоят они не везде.

— Чаще всего возникает вопрос, как мы переходим дорогу, — рассказывает Гузель. Светофоры собаки не различают, у нас тут на Восьмиэтажке звуковой светофор, а если его нет, то обычно у водителей есть правило, если идет слепой, то он взмахивает палочкой. Водитель должен остановиться. По закону мы можем переходить в любом месте, но я не рискую жизнью и здоровьем, все-таки у меня двое детей, мне надо остаться в живых. Андора останавливается возле бордюра, я прислушиваюсь, если машины не едут, тогда мы переходим. Сначала палочкой размахиваем, а потом только идем.

Как признается Гузель, незрячим сложно убирать за своими питомцами, и на этой почве у них возникают конфликты.

— В 2018 году мы в Курултае на круглом столе собирались с министром транспорта нашей республики, просили в закон «Об ответственном отношении с животными» внести изменения, что мы с собаками-поводырями могли гулять в любом месте. В Ленинградской и Курской областях это есть. Но Курултай не принял это. Тогда все владельцы собак-поводырей решили написать письмо в Госдуму. И только депутаты Пермского края не побоялись обратиться в Госдуму с внесением в федеральный закон статьи о том, что владельцы собак-поводырей могут везде гулять и не убирать за своими питомцами, потому что физически мы это сделать не можем. Если кто-то рядом, он может помочь, — говорит Гузель.

Большая проблема, по словам женщины, которую испытывают слепые, — это такси. Всё дело в том, что водители часто приезжают не к точному месту посадки, и незрячему трудно отыскать машину.

— В 2019 году мы собирались на круглом столе по поводу того, что одну незрячую девушку Ксению Минелбаеву не пустили в автобус с собакой. Мы с ней собираемся на круглый стол, 50 минут вызываем такси, а нас никто не берет из-за собак. Все собрались, нам звонят и спрашивают, где мы. А мы говорим, что не можем уехать. Доходит до маразма. В итоге из Министерства транспорта нам вызывают такси. Нас тогда только довезли до места, — вспоминает уфимка.

Она обращалась в прокуратуру, но попытки оказались безуспешны.

— У такси нет своего автопарка, и предоставить обученного водителя не могут, хотя есть постановление Минтранса РФ, что каждый водитель должен встречать и помогать при высадке человека. Мы вызываем, он стоит где-то, а я стою в другом месте, хотя указываю, что я являюсь инвалидом по зрению и у меня собака-поводырь, — отмечает Гузель.

Женщина добавила, что сейчас есть многие некоммерческие организации, которые подписывают договоры с «Яндекс GO», чтобы открыть социальное такси. Однако в Башкирии не подписали такого соглашения.

— В июне у нас был случай, когда нашего незрячего человека заставили приобрести в междугороднем автобусе Салават — Уфа на автовокзале билет на собаку. 120 рублей — это, конечно, не деньги, и в прокуратуру из-за этого обращаться не стоит. Этот человек сказал, что они нарушают законодательство, за собаку-поводырь платить не нужно по закону, паспорт показал, но нет, заставили платить. Он заплатил, и тогда мы написали письмо в Министерство транспорта Башкирии, — говорит Гузель.

Вот только в ответ пришла фактически отписка.

— Мы получили ответ, что того работника наказали, но ведь суть не в том. Мы предложили ряд профилактических мер, чтобы предотвратить в будущем такие случаи. Почему не позвать нас и не провести тренинги для работников? Рассказать о собаках-поводырях, чтобы работники прониклись. Мы даже деньги не просим за это, мы бесплатно готовы это провести, — рассказывает женщина.

Гузель отмечает, что в Москве в любой транспортной компании, метро, такси подобные тренинги проводятся.

— Например, во время ФИФА (чемпионат мира по футболу. — Прим. ред.) в 2018 году в Ростовской области, Казани, Москве и Питере все автобусы, троллейбусы, трамваи были обеспечены знаком на синем фоне, где белым силуэтом нарисованы инвалидное кресло, человек и рядом нарисован силуэт собаки-поводыря и красный крестик. Мы просим, чтобы «НЕФАЗ», который производит автобусы, выпускал с конвейера общественный транспорт не только со значком, где инвалидное место изображено, но и значок, где нарисована собачка-поводырь. Это нужно не водителю и кондуктору, а другим пассажирам, которые начинают возмущаться: «Вы куда прете с собакой? Почему ваша собака без намордника?», — рассуждает женщина.

Гузель долгое время пытается изменить отношение уфимцев к незрячим и доказать, что люди с недостатками зрения — равноправные члены общества.

— Мы разработали и распечатали наклейки на желтом круге, где изображен схематично человек с собакой-проводником и стоит надпись: «С собакой-проводником вход разрешен в соответствии с 181 статьей ФЗ». Эти наклейки наклеиваются на входных группах в рамках программы «Доступная среда». Мы предлагаем с одной стороны оставить также круглый круг, а на другой — информационную наклейку, что с собаками-проводниками вход разрешен. Это нужно для руководства поликлиник, больниц, магазинов. Мы пытаемся выйти на федеральный уровень, чтобы наклейка была установленного образца. Такие наклейки мы уже разместили в «Макдоналдсе» на Ленина, в национальном музее на Советской площади, в комитете по делам молодежи, — говорит женщина.

Ранее UFA1.RU писал о полуслепой бабушке Тариме Таймасовой, которая вяжет крючком, чтобы заработать себе на операцию по зрению.