«Между чесоточными и петухами»: сокамерник маньяка Кожепарова рассказал, как тот отбывал срок за преступления в Уфе

UFA1.RU продолжает рубрику «Криминальные легенды Башкирии», в которой рассказывает об известных или забытых преступлениях, произошедших в нашей республике. Предыдущий эпизод был про двух уфимцев, которые решили заработать на хорошую жизнь разбоем. В новой истории — про братьев Кожепаровых — мы поговорили с человеком, который отбывал наказание вместе с Михаилом Кожепаровым. Он рассказал, как относились к заключенному маньяку и считал ли тот себя виновным.

Жестокость братьев Кожепаровых в 1997 году потрясла всю Россию. Одним июньским днем в доме в Уфе нашли тело 5-летнего мальчика. Что поразило сыщиков — глаза ребенка были выколоты.

Через несколько дней — еще одно нападение. Жертвой стала 10-летняя девочка. Неизвестный попытался изнасиловать ее и задушить, но внезапно ему помешала вышедшая из квартиры соседка. Перед тем как сбежать, преступник выколол глаза жертве.

Следствие уже имело на руках приметы нападавшего после первого эпизода, они совпали и в новом. Со слов свидетелей был составлен фоторобот. В нем один из жителей Уфы узнал своего знакомого — Михаила Кожепарова, которому на тот момент было 38 лет.

Вскоре Михаил был задержан в родном городе Аше. Изначально он отрицал вину, но позже перестал сопротивляться и признался во всём. Через несколько дней в Уфе произошло похожее нападение: ребенок, изнасилование, выколотые глаза. Как выяснилось, за этим преступлением стоял младший брат Михаила — Владимир Кожепаров. Таким образом он пытался отвести подозрения от родственника.

Суд приговорил обоих к 25 годам колонии, однако Михаилу срок сократили до 17 лет. В 2014 году он вышел на свободу. Владимир, предположительно, тоже освободился — его срок заканчивался в этом году.

UFA1.RU поговорил с Андреем — он сидел за убийство и отбывал наказание вместе с Михаилом Кожепаровым. Мужчина называет Михаила вполне адекватным человеком. Он считает, что за время отсидки у заключенного появляется понимание того, какой перед ним человек.

— Когда уголовники сидят какое-то время, у них вырабатывается «сканер», то есть на человека смотришь и «сканируешь» его. Не похож он [Михаил] на этого, как его расписывают там, — говорит Андрей.

Он просидел с Михаилом в 2004–2007 годах на строгом режиме в ИК-18 в Магнитогорске. Сокамерники относились по-разному, особенно когда увидели по телевизору репортаж про него.

— Он был на улице, зашел, сказал: «О, там про меня» — и спокойно ушел. Все на него посмотрели так… — рассказывает Андрей.

В колонии Михаил был спокойным человеком, занимался спортом на брусьях, отжимался, бегал. При этом его сокамерник Андрей считает, что таким образом Кожепаров пытался восстановить своё здоровье, которое потерял во время отсидки в СИЗО.

Основная часть заключенных всё же относилась к Кожепарову как к ничтожеству: не пускала за общий стол и оскорбляла его.

— Было распределение: блатные, мужики, козлы, чесоточные, которые интриги плетут, и петухи. Вот он был между двумя последними, — говорит Андрей.

Сам он случаев насилия по отношению к Михаилу не наблюдал — просто у него было пониженное положение на зоне. Охрана ИК-18 тоже не проявляла какого-то особого отношения к заключенному, за исключением одной детали.

— Всё было сделано для того, чтобы он был один. В общую зону его не выпускали, думали, что его там кто-то порвет, убьет или еще чего-нибудь, — рассказывает наш собеседник.

Михаил всячески отрицал свою вину и в колонии. По словам Андрея, когда тот открыл свой вещмешок, то внутри было много различных бумаг.

— Он во все инстанции писал, то есть он за правду. Мы смотрели, какой он был в программе — у него глаза перепуганные просто. Ну то есть его, видимо, в изоляторе лупили до такой степени, что хочешь не хочешь — всё на себя возьмешь. Я сколько с ним просидел — ни капельки не усомнился в том, что он невиновен. Не знаю за брата, но за Мишу могу сказать: я ничего такого в нем не видел. Мне его с человеческой стороны жаль, — говорит сокамерник Кожепарова.

Про своего брата Владимира, который, как посчитали на следствии, пытался выгородить Михаила, Кожепаров-старший не рассказывал почти ничего.

— Он в общих чертах говорил то, что и так говорили по телевизору: «Брат думал, что это я убиваю, а когда меня посадили, то он пошел и кого-то убил, чтобы отвести подозрения», — говорит Андрей.

По мнению его сокамерника, если бы Михаил был маньяком, то, работая с детьми, он бы имел нездоровую тягу к ним, а этого установлено не было. Более того, скрывать всё время отсидки или повторять одно и то же слово в слово довольно сложно, считает Андрей.

Сам Кожепаров-старший говорил о своей невиновности и на публику. Давая интервью телевидению, он заявил, что, когда его привезли в Уфу на допрос, попросту «сломался» — и сейчас не может этого себе простить.

Андрей и Михаил отбывали наказание в колонии строгого режима. Согласно российскому законодательству, заключенные там сидят в камерах, у них ограничено количество свиданий и передач. При этом в «строгаче» есть обычные и строгие условия содержания — и Кожепаров вместе со своим сокамерником Андреем находился в последних.

— Это огороженный высоким, метра 2–3, забором отдельный участок. У нас было закрытое всё. Нам приносили еду. Мы как отдельное государство. Нас высоким забором закрыли — мы там и сидели, — рассказывает Андрей.

В этих условиях существуют свои порядки: нужно просидеть 9 месяцев без нарушений, чтобы выйти в общую жилую зону, ко всем остальным. Кожепаров-старший смог отбыть этот срок. Однако перейти на условия попроще у него не вышло.

— Был момент, что Миша просидел ровно 9 месяцев. Когда кинулись, что по закону его должны выпустить в общую жилзону, они (сотрудники колонии. — Прим. ред.) быстренько состряпали нарушения, посадили его в изолятор и не давали выйти, — говорит Андрей.

Он не исключает, что это было сделано в целях безопасности.

Сам Михаил хотел выйти в общую зону, так как имел несколько знакомых в той части колонии. При этом из родственников, насколько помнит Андрей, к Михаилу никто не приходил.

В социальных сетях Кожепарова вспоминают стабильно несколько раз в год. В 2016 году в нескольких городских сообществах была публикация о том, что один из братьев освободился, но на тот момент он был на свободе уже два года.