Из сварщиков — в обувщики: житель Уфы стал создавать дизайнерскую обувь

Мы продолжаем проект о необычных людях, которые нас окружают. Пять лет назад сварщик из Уфы 48-летний Андрей Григорьев и не подозревал, что будет следить за модой и создавать обувь для гостей Каннского кинофестиваля. Сегодня у Андрея большой цех, 13 обувных мастеров и расписанные на месяцы вперёд заказы.

Корреспонденту UFA1.RU сапожник-кутюрье рассказал, как обувает депутатов Госдумы и звёзд российской эстрады.

Свою первую пару кожаной обуви Андрей создал для… сотрудников ГИБДД. Рукодельные берцы клиенты расхватали, как горячие пирожки.

— Начало у меня было интересное: дед один старый попросил сшить ему чуни. Я сделал, ему понравились. Спрашивает: «А почему обувь не делаешь?» Я подумал и сшил берцы. Приехал в ГАИ, поставил на капот. Гаишник у меня забрал. На следующий день приезжаю — у меня уже 10 пар заказов. Сейчас уже почти всё начальство ГАИ в моей обуви, — хвастается Андрей.

Берцы разобрали, и обувщик задумался: что же ещё можно сшить?

— По телевизору как раз шёл фильм «Операция «Ы»», на Бывалом были бурки. Я решил: могу и их смастерить. Так стал бурки делать, — говорит Андрей.

Тёплые сапоги полетели на ура, даже пришлось расширять производство. Правда, с первым цехом не заладилось, «закусились» с поликлиникой по соседству: медиков возмущал постоянный запах клея. Мастеру пришлось собрать пожитки и перебраться в мастерскую на улице Владивостокской.

— В прошлом году дали приз «Предприниматель года». Вот такая вот штука, — смеётся Андрей и что есть силы дует на статуэтку; правда, она тут уже запылилась.

В цеху есть небольшой личный кабинет, где красуется выставка лучших работ мастера. А еще — награды и благодарности — их тут больше десятка. Здесь же и автограф одного из знаменитых клиентов — певца Айдара Галимова.

— Шитьем увлекался с самого детства. Ничего удивительного: все самые лучшие портные — мужчины. В родительском доме была швейная машинка, да нас — пятеро сыновей, а носить нечего: мама работала на фанерном комбинате в Нижегородке. Пришлось как-то самого себя обслуживать: поначалу шил куртки, одежду для себя, — говорит сапожник.

После школы Андрей поступил в техникум на сварщика. Потом работал, получил шестой разряд — по меркам профессии это высший уровень мастерства. Но скоро заскучал и сварку бросил: собрал ребят и занимался отделкой и капитальным строительством. А уже оттуда ушёл в производство обуви.

Вопрос о том, как относится семья к необычной профессии Андрея, даже не стоит — супруга и двое сыновей — 29 и 26 лет — работают вместе с отцом.

— Сыновья у меня всё умеют: когда рук не хватает, садятся, шьют. Один должен вот-вот приехать. Второй пока нянчится дома с маленькой внучкой. Жена тоже здесь, уехала буквально пару часов назад. На работе скандалим — бывают моменты. Но дома про работу забываем, дома у нас идиллия, — смеется Андрей. — Супруга занимается бумагами, заказами, отправками, складами. Я же не могу отвечать за всё сразу, я лучше шить буду.

Семью на производство Андрей «подтащил» всего три года назад, до этого каждый занимался своим делом.

— Всё ходили, присматривались — получится, не получится, — говорит Андрей. — А в этом году сыновья уже торговали бурками в Москве на Красной площади.

Стартового капитала у мастера не было. Всё, что есть в цеху, покупал постепенно: заработает — вложится.

— Вначале было тысяч десять. Купил войлок, кожи один лист. Правда, машинка у меня была. Да пассатижи купил — стоят сто рублей. Сшил десять пар — продал: вот тебе уже 40 тысяч, — приводит нехитрую математику Андрей.

Вскоре мастер набил руку и начал пробовать силы в качестве дизайнера: классические «оксфорды», «дерби» и «монки» рождались методом проб и ошибок.

— Пока изучал, как конструируются изделия, столько материала попортил, — признается обувной модельер. — До сих пор ещё многого не знаю. С удовольствием поехал бы, поучился у какого-нибудь достойного мастера. Кстати, в России есть очень толковые ремесленники.

Сейчас уфимец сотрудничает с российскими и уфимскими дизайнерами. Ему показывают эскиз, а он разрабатывает обувь. Такого, чтобы что-то не смог воплотить в жизнь, еще не было.

— Моя самая дорогая пара обуви стоила 18 тысяч рублей. Зачем людей пугать? Кому туфли дорогие нужны, пусть у Dolce&Gabbana заказывают! — говорит Андрей. — Некоторые мои ботинки перепродают по 35 тысяч, сам видел. Ну что ж, все зарабатывают потихонечку.

По словам Андрея, шить обувь — адский и неблагодарный труд, бешеных денег ремесло не приносит.

— Я вот до сих пор без машины: у сына есть, у меня нет. Всё там, — кивает в сторону цехов. — Потому что каждая швейная машинка стоит как машина, а без них никак.

Среди клиентов уфимца — сплошь политики, звёзды и генералы. Говорит, звонили даже «оттуда».

— Из администрации Президента РФ четыре пары заказывали. Я пытался узнать, кому. По телефону, сказали, такое не говорят, но «туда», — улыбается Андрей. — В этом году обувь заказывали восемь генералов Минобороны России. Иосиф Давыдович Кобзон — мой клиент, руководитель Департамента торговли и услуг города Москвы Алексей Нимерюк. Мой друг — председатель российского общества ремесленников, он по 20 пар сразу покупает и дарит депутатам Госдумы, уже пар 80 подарил. Московская «Транснефть» заказала 42 пары. Иностранцев куча, режиссёры, оперные певцы. Одна девушка с Хворостовским пела, не помню её имени. Певец Айдар Галимов. Каток в Затоне Ирек Ишмухаметович открывал в наших бурках.

На свою обувь Андрей даёт гарантию: один год. Но, как признается мастер, его туфли клиенты носят по три-четыре сезона. За новыми приходят не от того, что старые рассыпаются, а просто хочется чего-то новенького.

— Один-единственный раз был, когда убили обувь за месяц. Мама купила парню бурки, не знаю, что он с ними делал, но воду из них, когда принесли, прямо выжимали. Мы, конечно, вернули деньги, извинились. Но больше с этими клиентами работать не будем.

А еще Андрей хочет освоить летние модели, уже приступил к разработке: пока что основной доход приносят именно бурки, а в тёплое время года их, понятное дело, не берут.

— Иной раз стоишь на Красной площади, торгуешь, замёрз, а за целый день ни одной пары не продал, — рассказывает Андрей. — А вечером подходит какая-нибудь бабка: «Ой, сынок! Хожу в твоих сапогах уже второй год, так хорошо!» И думаешь: «Ну, и фиг с ними, с деньгами, зато людям нравится!»

У опытного мастера изготовление одной пары занимает до трёх дней. Кожаную стельку вырезают по лекалу, дополнительную часть подклеивают под пятку — для мягкости. На колодку наклеивается скотч — по нему мастер рисует дизайн будущей пары. Затем скотч с рисунком отклеивают, вырезают — и вот вам, пожалуйста, — готовое лекало. Его-то и переносят на кожу. Детали вырезают при помощи металлической формы, ее делают здесь же. Заготовку из кожи выдерживают под специальным прессом, затем сшивают на швейной машинке. Если нужно сделать перфорацию, то сейчас самый удобный момент. Далее все детали сшивают, вдевают шнурки и натягивают заготовку на колодку — кожа должна сесть. Цвет изделию придают с помощью аэрографа — краски у мастера итальянские, заказывает через интернет. Следующий этап — жирование специальным костным жиром: у Андрея он самый лучший, привезён из Англии. Последний шаг — подошву соединяют с верхней частью ботинка и вклеивают стельку. Заключительный штрих — пару обрабатывают кремом.

Идеальная пара от Андрея готова!

Если среди ваших знакомых есть тот, о ком стоит рассказать всей республике, напишите нам на почту Написать письмо или позвоните на номер редакции 8 (347) 286–51–96.