Содержат как в тюрьме и бьют током? Врач и пациент развеивают мифы о психбольнице в Базилевке

По словам Татьяны Якимовой, основную долю поступающих в психиатрические стационары действительно составляют люди с тяжелыми психическими расстройствами.

— Но от расстройств психики не застрахован никто, болезнь может появиться в результате перенесенного стресса, в трудных жизненных ситуациях, в результате тяжелых соматических заболеваний, травм, аварий, перенапряжения на работе, утраты близких людей, у подростков во время переходного возраста и у пожилых людей из-за физиологического угасания основных жизненных функций, — уточняет она.

Поэтому, рассказывает врач, в психиатрической больнице работают отделения разного профиля, с различными режимами наблюдения и лечения. А вот пациенты с алкоголизмом и наркоманией в психиатрических больницах не лечатся, ими занимаются врачи наркологических диспансеров.

— В целом в психбольнице можно встретить самых разных людей — у кого-то мучительная бессоница, кто-то слышит голоса, кому-то кажется, что его постоянно пытаются убить, — рассказывает Андрей. — Однако, находясь в отделении с этими людьми и проходя лечение вместе с ними, чаще всего ты не видишь в них какую-то угрозу. Это просто люди, по большей части такие же, как и все остальные. Просто у них есть определенные проблемы со здоровьем, и ты понимаешь это.

Якимова объясняет, что к условиям и устройству психиатрических больниц предъявляются такие же требования, как и обычным многопрофильным стационарам.

— Соблюдаются санитарно-эпидемиологический режим и палатные площади, предусмотрены 1-, 2-, 3- и 4-местные палаты, просторные холлы для отдыха, столовые, прогулочные площадки, комнаты и уличные пространства для лечебной реабилитации, — рассказывает врач. — Пациенты занимаются иппотерапией, посещают контактный зоопарк, совершают велосипедные и пешие прогулки по территории больницы.

Андрей также утверждает, что условия в психиатрической больнице мало отличаются от условий в любом другом медицинском учреждении стационарного типа.

— Конечно, такая больница — это не санаторий и ты всегда чувствуешь определенные ограничения, которые на тебя накладывает пребывание в ней, — рассказывает он. — Но в общепсихиатрическом отделении, например, ограничения эти не так значительны, разве что у тебя нет постоянного доступа к своему мобильнику, тебя выводят на прогулку или в комнату отдыха вместе со всеми в какое-то определенное время. Делать всё, что тебе заблагорассудится, никто, разумеется, не даст. Мы во время прогулок проходили мимо отделения, которое у нас называли «төрмә», там и колючки, и решетки. В этом корпусе проводят судебно-психиатрические экспертизы, и, как я слышал, там режим куда строже и жестче.

Татьяна Якимова рассказывает, что в РКПБ пятиразовое, высококалорийное питание, предусмотрены специальные «лечебные столы» для пациентов с заболеваниями ЖКТ, для детей — детское меню.

— В рационе пациентов ежедневно присутствуют фрукты, соки и выпечка, — рассказывает она. — Качество продуктов питания и его калорийность не реже раза в месяц проверяются уполномоченной организацией и Роспотребнадзором.

По словам Андрея, питание в Базилевке приличное, а еда — вкусная.

— Для меня вообще удивительно, что в больнице могут нормально кормить, — рассказывает он. — Всегда был доволен питанием там. Еду привозили на спецмашинах, единственная претензия, наверное, в том, что ее доставляли в каком-то утрамбованном виде. Одна машина была новая, другая как будто не очень, и вот в этой второй еда всегда как будто сплющивалась, из-за чего можно было получить на обед, грубо говоря, кусок плова монолитный. Но это, на самом деле, скорее придирки, поскольку в остальном питание отличное.

— Как уже выше сказано, больница типовая, построена с соблюдением всех требований и правил, туалеты оборудованы необходимым сантехническим оборудованием, отдельными кабинками, закрывающимися дверями, — рассказывает Якимова. — Пациенты в туалет ходят по мере необходимости, «графика по часам» не предусмотрено, ослабленные пациенты сопровождаются и обслуживаются медицинским персоналом.

Андрей рассказывает, что закрывающихся дверей в туалетах нет — во всяком случае, в том отделении Базилевке, в котором лежал он.

— Кабинки не закрываются там, просто между унитазами перегородки стоят, — рассказывает он. — Так что, заходя в туалет, можешь поздороваться по пути со всеми присутствующими. Думаю, это нужно для того, чтобы человек не оказался взаперти, если ему станет плохо. Вообще личное пространство — это не про психбольницу, там такого понятия попросту нет. В банные дни нас по очереди запускали в ванную мыться, но даже туда в любой момент мог заглянуть медработник или нетерпеливый пациент, следующий за тобой в очереди. Достойные это условия или нет, мне сказать трудно. Своя специфика у такого рода учреждений, многие вещи делаются из соображений безопасности пациентов, я думаю.

Как рассказала Якимова, пациентам, поступающим в неадекватном состоянии, сразу оказывается медикаментозная терапевтическая помощь — в первую очередь для предотвращения нанесения повреждений себе или окружающим.

— Также закон позволяет психиатрам мягко фиксировать пациента в кровати не более чем на два часа, но данная мера применяется строго по назначению врача и в случае крайней необходимости, — объясняет она. — После назначения терапии, как правило, пациенты приходят в себя и их поведение приобретает обычную форму.

— Медикаментозную помощь эту мы знаем, она называется галоперидол, после него потом можно сутками спать и «приходить в себя», — смеется Андрей. — Но на самом деле это действительно достаточно редкая мера, всем подряд его не дают. Вязки бывают, но тоже не так уж часто, обычно фиксируют совсем уж буянящих: один парень у нас начал очень сильно ругаться и угрожать врачам, что если его не отпустят домой, то его родственник ракеты запустит в больницу. В целом парень обычно вел себя спокойно, ну просто что-то нашло на него в тот вечер.

При этом Андрей отмечает, что о ползающих и бегающих с криками пациентах речи не идет — в палатах и коридорах чаще всего тихо, все находятся под наблюдением и ведут себя спокойно.

— Смирительные рубашки в современной психиатрии не используются, — рассказывает Якимова. — При необходимости иммобилизации пациентов в лечебных целях (не только в психиатрических стационарах, но и реанимационных, наркологических и хирургических отделениях) используются мягкие тканевые ленты и фиксаторы.

Пациент Андрей подтверждает слова заведующей — никаких смирительных рубашек за время лечения он не видел.

— И комнат с мягкими стенами тоже не встречал, к слову, — рассказывает он. — Как я уже говорил, иногда применяются вязки, это просто какие-то плотные тряпки, которыми фиксируют руки и ноги к кушетке.

Татьяна Якимова рассказывает, что лечение пациентов осуществляется в строгом соответствии с утвержденными Минздравом России клиническими рекомендациями и медицинскими стандартами, наиболее щадящими лекарственными препаратами и методами в средне-терапевтических дозировках.

— Да, лекарства для лечения психических заболеваний могут иметь некоторые побочные эффекты, но как, впрочем, и препараты от других болезней (например, от онкологических лекарств выпадают волосы, от антибиотиков может развиться дисбактериоз), но это не значит, что не нужно ими лечиться, — добавляет она.

По словам Андрея, сопротивляющихся пациентов лекарствами не накачивают, однако могут применять некоторые препараты, чтобы успокоить слишком буйных.

— Целенаправленно до какого-то овощного состояния никого при мне не доводили, но тот же галоперидол может оказывать сильный эффект, — рассказывает он. — В целом не было такого, чтобы проблемы решали накачкой лекарствами. Могли разве что пригрозить каким-нибудь укольчиком успокоительным, но в исполнение эти угрозы не приводились.

— Применение электрошокеров для медицинских целей запрещено российским законодательством, — рассказала Якимова. — Глубокий медикаментозный сон, или, простыми словами, искусственная кома — это метод, применяемый в отделениях реанимации и анестезиологии многопрофильных больниц для сохранения функций головного мозга и всего организма у пострадавших в авариях или катастрофах, при тяжелых угрожающих жизни заболеваниях. Психиатрами искусственная кома не применяется.

Андрей рассказал, что никогда не сталкивался с применением подобных мер в больнице и не слышал о том, чтобы они применялись к кому-то другому.

— Санитаров в отделениях психиатрических больниц, как штатной единицы, нет, работают младшие медицинские сестры, которые осуществляют уход за ослабленными, лежачими пациентами, кормят их с ложки, меняют белье, осуществляют гигиенические процедуры, — рассказала Якимова. — Ни один громила на такой тяжелый труд просто не согласится.

Андрей отмечает, что видел в отделении крупных мужчин, которые приходили, чтобы помочь медработникам усмирять пациентов.

— В целом они вели себя нормально, какого-то насилия не применяли, как садисты себя не вели, — рассказывает он. — Я не знаю, как они правильно называются, мы их называли именно санитарами. Они помогали фиксировать некоторых пациентов, которые оказывали сопротивление и вели себя неадекватно.

По словам Якимовой, при отказе принимать таблетки назначаются другие лекарственные формы, например растворы или сиропы.

— Пациенты, как правило, проявляют эмпатию к медицинскому персоналу, и всегда можно найти индивидуальный подход, уговорить принять лекарства, — уточняет она.

Андрей добавил, что ситуации, когда пациенты не принимают таблетки, действительно иногда происходят.

— У нас было такое, что у кого-то под кушеткой во время уборки нашли невыпитые таблетки, — рассказывает он. — После этого персонал на посту стал проверять, проглатываем ли мы таблетки, просили открыть рот и показать. Силой при мне их никому не запихивали. Слышал, что есть принудительное кормление, когда пациент долго отказывается от еды, его ставят сначала на контроль и потом могут кормить насильно. Насколько это правда, не знаю, поскольку сам такого не видел.

— Лоботомия была официально запрещена еще в СССР в 1950 году, — рассказала Якимова. — Электросудорожная терапия (ЭСТ) — достаточно эффективный альтернативный метод лечения тяжелых депрессий и ряда других психических заболеваний, когда другие методы лечения неэффективны.

При этом, по словам Якимовой, ЭСТ назначается врачебной комиссией обязательно с письменного согласия пациента и по строгим медицинским показаниям. Она уточняет, что данная процедура проводится под наркозом и не причиняет моральных и физических страданий пациенту, а применяется крайне редко и в исключительных случаях.

— Я слышал про электросудорожную терапию, насколько знаю, ее могут применять в случаях, когда ожидаемая польза для пациента превышает потенциальный вред, — рассказывает Андрей. — Но я лично ни разу не слышал о том, чтобы кто-то через нее проходил у нас.

— Вся деятельность психиатрической службы строго регламентирована современной нормативной базой РФ, — объяснила Якимова. — Это Конституция, федеральный закон 323-ФЗ «Об основах защиты здоровья граждан в Российской Федерации», закон «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании», постановления правительства РФ и РБ, приказами и инструкциями.

Она добавила, что, согласно статье 5 закона «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании», лица, страдающие психическими расстройствами, обладают всеми правами и свободами граждан.

— Ограничение прав и свобод граждан, связанное с психическим расстройством, допустимо лишь в случаях, предусмотренных законами РФ, — добавила она. — Вся работа специалистов, участвующих в оказании психиатрической помощи, подлежит проверкам со стороны прокуратуры, Росздравнадора, Роспотребнадзора и различных уполномоченных на это общественных организаций.