Уфимка с ковидом и поражением легких 32%: «Пришла за лечением, а услышала, что я тупая санитарка и мой уровень ПТУ»

В Уфе семья бывших медработников с грудным ребенком заболела коронавирусом. История о том, как они пытались добиться врачебной помощи, напоминает больше изнурительный квест, чем цивилизованное медицинское обслуживание. По словам Найли, врачи не только вели себя по-хамски, но и поставили под угрозу жизнь молодой семьи и окружающих. О том, с каким ужасом им пришлось столкнуться при лечении смертельно опасного заболевания, корреспонденту UFA1.RU рассказала мать семейства Найля Ситдикова.

«Перепутала ее с подружкой, раз позволяю звонить лично»

Ситдиковы живут в Кириллово, деревня находится в 28 километрах от Уфы. В конце октября у отца семейства Рамиля (имя изменено. — Прим. ред.) пропало обоняние, и супруга, заподозрив неладное, записала его в частную клинику для сдачи ПЦР-анализа на коронавирус. Результат пришел положительным, и вскоре у мужчины появились первые более серьезные признаки инфекции: высокая температура и боль в теле. В это же время обоняние пропало и у его супруги Найли, поднялась температура, появились ломота в теле и кашель.

Чтобы помочь мужу, в восемь утра Найля позвонила местному фельдшеру Эльвире Бадриевой, которая обслуживает деревню, и рассказала ей о положительном тесте мужа, своем плохом самочувствии, попросила открыть ему больничный. Сам он этого сделать не мог — лежал еле живой.

Найле же больничный не требовался — она в декрете, воспитывает троих детей: старшим — семь и пять лет, младшему — полтора года.

— Фельдшер мне по телефону сказала, мол, она не обслуживает вызовы по звонку и велела звонить в нашу 3-ю поликлинику на Первомайской, 95. Дозвониться было сложно — я была на очереди 93-я и дозвонилась только в 10 утра. В регистратуре мне сказали, что к нам приедет фельдшер или терапевт, возьмет мазки ПЦР у меня и детей, поскольку мы контактные, и назначит лечение, — рассказала Найля.

Ближе к полудню Найля позвонила фельдшеру, так ее и не дождавшись, поскольку знала, что после 12:00 та уедет по вызовам и больничный не откроет. Также она хотела уточнить время взятия мазков: по правилам, чтобы тест показал точный результат, Найля и дети не должны есть и пить за несколько часов до процедуры, но пока ждали приезда медиков, все уже изрядно проголодались.

— Я позвонила в ФАП (фельдшерско-акушерский пункт. — Прим. ред.). Фельдшер мне в грубой форме ответила, что больничный она откроет, когда будет время, но пообещала приехать до четырех. Конечно же, к нам никто не приехал, и я вновь позвонила в ФАП. Температура к тому времени у меня была под 40. Фельдшер заявила: «Больничный пусть открывает терапевт, мне не до вас, и к вам я не приеду», — рассказала Найля.

После пяти вечера к Найле приехала акушерка. Она взяла мазки у нее и детей. От нее Найля узнала фамилию терапевта, а от знакомых — ее номер телефона. Когда Найля дозвонилась до врача, выяснилось, что та дома, и о том, что супругу Найли нужно открыть больничный, ей никто не сообщил.

— Если бы я не позвонила ей на личный телефон, у мужа был бы прогул на работе. Задним числом больничный же не открывают, а так она хотя бы стала в курсе о его здоровье, — добавила она.

По телефону Найля обговорила лечение с врачом, и та пообещала отправить фельдшера, чтобы выписать им антибиотики для лечения, которые без рецепта не продают. В ближайшие три дня к Найле, с ее слов, так никто и не приехал. Она сама тем временем ежедневно названивала в поликлинику и умоляла отправить к ним врача.

— Мне становилось все хуже. Появилась одышка. Я об этом каждый раз сообщала в регистратуре. Однажды дозвонилась до фельдшера. Та сказала, мол, я, видимо, перепутала ее с подружкой, раз позволяю себе звонить ей лично, — сказала она.

Вскоре ночью у полуторагодовалого сына Найли поднялась температура до 41 градуса. Ее ненадолго сбили, но к утру она вновь поднялась. Все утро Найля не могла дозвониться до детской поликлиники № 4, которая располагается в Шакше, и в панике она вновь позвонила фельдшеру, но та, по ее словам, и в этот раз в помощи отказала.

— Она сказала, мол, не звони мне больше, звони в регистратуру. Я пыталась объяснить, что ребенку плохо и не могу дозвониться, но та трубку бросила, — отметила Найля.

Вскоре температура поднялась у всех троих детей. В отчаянии Найля обратилась на горячую линию Минздрава, где ей пообещали отправить педиатра на дом.

— Прождали до шести вечера. Никого нет. Я дозвонилась до заведующей детской поликлиники. Она очень удивилась, сказала, что о нас ей неизвестно и что вызов педиатру не передавали, а фельдшер почему-то не сообщила о том, что трое детей контактировали с ковид-родителями. Записала наши данные и сказала ждать врача, — сообщила она.

Педиатр приехал в восемь вечера, осмотрела детей и выписала им антибиотики.

У младшего сына Найли вскоре диагностировали коронавирус, у двух старших инфекцию не нашли.

С ковидом — добро пожаловать в поликлинику

В ноябре Ситдиковым сменили лечащего врача. Ею стала Светлана Морозова. Первым делом она, по словам Найли, сообщила им, чтобы те явились на прием в поликлинику № 3, куда также за помощью обращаются пожилые больные и с хроническими заболеваниями.

— На мои возражения о том, что мы можем заразить их ковидом, она сказала: «И что теперь? Раз вам надо, то идите. Никто к вам не придет. Не одни вы болеете». То есть либо мы идем и подвергаем всех опасности, но получаем помощь, либо сидим дома, но без медицинского обслуживания. Палка о двух концах, — говорит Найля.

На приеме Морозова, по словам Найли, потребовала от нее сесть на кушетку и к ней близко не подходить. Параллельно она спросила у нее, как они дома лечатся от ковида.

— Я рассказала, что пришла за лечением, так как выписанное предыдущим врачом не помогает. А в ответ услышала, что я «тупая санитарка» и якобы сама себе придумала лечение. Что нормальный врач этого назначить не мог и мой уровень ПТУ и чтоб я не врала, что рекомендации давал их терапевт. Ругаться у меня не было сил из-за сильной одышки, — отметила она.

Единственное, что сделала Морозова «важным», по мнению Найли, это дала направление в больницу № 13 — на компьютерную томографию

Муж Найли также пришел на прием — без личного посещения поликлиники ему отказывались продлевать больничный.

На КТ Найля увидела огромную очередь из 60 человек. Чтобы не заразить их коронавирусом, она держалась от них подальше, на лицо нацепила маску. Очередь двигалась медленно, в коридоре было душно, у Найли закружилась голова, и она начала терять сознание.

— Я сползла на пол. Кто-то из толпы меня выдернул и протолкнул в двери, крича: «Девушке плохо». Мне предложили сесть, сказали, что примут без очереди, как только аппарат освободился. Это произошло через час. Поражение легких составило 32%, и меня госпитализировали, — сказала она.

Чтобы ускорить свою госпитализацию, Найля обратилась за помощью к бывшим коллегам на подстанции скорой.

Сейчас она лечится от пневмонии, которую вызвал коронавирус, в больнице № 8.

— Как только выпишусь, подам иск в суд на поликлинику и участковую службу, — говорит она.

Дети тем временем находятся под присмотром отца, который идет на поправку.

Объяснительная и этические вопросы

В больнице № 13, куда относится поликлиника, прокомментировали поведение врача Морозовой. Исполняющий обязанности заместителя главного врача по амбулаторной поликлинической работе Мавлида Сахибгареева рассказала корреспонденту UFA1.RU, что с женщиной провели «беседу по вопросам этики и деонтологии», а за хамское поведение с нее потребовали объяснительную.

Решение Морозовой вызвать болеющих коронавирусом в поликлинику руководство не одобрило.

— Также были освещены вопросы оказания медицинской помощи в амбулаторных условиях и на дому, учитывая временные методические рекомендации, — отметила Сахибгареева.

По ее словам, Ситдиковым оказали медицинскую помощь и сейчас они идут на поправку.

Фельдшер ФАПа Эльвира Бадриева отказалась общаться с корреспондентом UFA1.RU. На просьбу прокомментировать ситуацию, она ответила, что «на больничном», и бросила трубку, поэтому с просьбой прокомментировать ее поведение журналист обратился в региональный Минздрав.

По словам заместителя министра ведомства Гульнары Зиннуровой, Ситдиковым оказали помощь «в соответствии с Временными методическими рекомендациями «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19). Версия 9 (утв. Министерством здравоохранения Российской Федерации 26 октября 2020 г.)»».

На вопрос о том, почему Бадриева, со слов бывшей пациентки, не передала информацию о заболевших в медучреждения, Зиннурова и вовсе заявила, что «информация о заболеваниях, в том числе инфекционных, формируется в Республиканской медицинской автоматизированной системе и [поэтому] доступ к ней имеют врачи медицинских организаций республики».

Ситдикова удивилась словам замминистра:

— Да, информация фиксируется, ну а как врачи должны были узнать о ней, если их не предупредить? Вначале нужно было проинформировать врачей о нашем существовании и только потом они должны были разузнать подробнее о наших заболеваниях в системе.

Ранее мы писали о другом скандале при госпитализации: уфимку с COVID-19 не положили в больницу и она вернулась домой.