«Пристегивали наручниками и заставляли носить шкафы»: пациент — о реабилитационном центре под Уфой

В эти выходные в Башкирии накрыли реабилитационный центр для нарко- и алкозависимых. Сейчас полиция республики проводит проверку негосударственного центра в селе Чесноковка Уфимского района. По версии оперативников, пациентов в нем пытали и применяли незаконные методы «терапии». Центр не был аккредитован, как того требует закон, а услуги в нем оказывали с целым рядом нарушений.

Одного из пациентов доставили в центр аж из Ростова-на-Дону. Причем для него все выглядело, как похищение: его затолкали в машину оперативников в родном городе, а очнулся он уже в Башкирии.

Подробности жизни в реабилитационном центре корреспондент UFA1.RU записал со слов ростовчанина.

Представились оперативниками и скрутили

Николаю (имя изменено. — Прим. ред.) 40 лет, и последние годы он очень сильно злоупотреблял наркотиками. До появления в его жизни химических веществ жил обычной жизнью: дом, жена, дети. Работа тоже была неподалеку — Николай чинил обувь в сапожной мастерской.

Все случилось после очередного наркотического угара. Когда за ним пришли, Николай спал. Жена растолкала его и сказала, что его ждут три сотрудника полиции. Тем временем незваные гости прошли прямо в спальню. Они сверкнули «корочками» и предложили проехать с ними в отделение — опознать какого-то человека по преступлению, в котором они оба якобы замешаны. Николая взяли под руки, посадили в автомобиль, а очнулся он уже в Башкирии.

Николая разместили, как они его называли, в мотивационном доме и поставили перед фактом: теперь ты будешь жить здесь. Потом отобрали паспорт и рассказали о правилах, установленных в новом «доме». За их нарушение пациентов жестоко наказывали.

— Мне сказали, что меня будут лечить от алкогольной и наркотической зависимости. Сказали, мол, хочешь — живи тяжело, а хочешь — очень тяжело, — говорит Николай. — Для меня было дико, что людей бьют и пристегивают наручниками. За какие-то проступки пациентов заставляли носить на себе двери, шкафы. А такое питание я вообще до этого видел только в кино: мало и невкусно,

Николай находится в Башкирии уже семь месяцев. Он до сих пор не знает, кто оплачивает его лечение. По словам источника UFA1.RU, инициатива поместить мужчину в этот центр исходила от его родственников. За «похищение» мужчины они заплатили порядка 70 тысяч рублей. Скорее всего, после того, как Николая посадили в машину, ему вкололи какое-то сильнодействующее вещество — 1700 километров пути из Ростовской области до Уфы из его памяти просто выпали.

Опоздал — лишился

Тех пациентов, которые не ладили друг с другом, привязывали друг к другу веревкой. Это называлось «дуга дружбы». Таким образом два человека вынуждены были ходить друг с другом везде в течение определенного времени, которое назначал сам куратор. Надо признать, что от этого все же был толк — пациенты избегали конфликтов. Веревкой привязывали друг к другу только людей одного пола. Находиться в одной комнате с представителем противоположного пола пациентам было нельзя.

Каждое воскресенье пациентам можно было звонить по телефону родным. Но рассказывать о жизни в центре было запрещено. По словам Николая, напоминали о запретных темах перед каждым звонком. А если в течение недели пациент нарушал правила, звонка домой его лишали.

Еще было категорически запрещено смотреть в окно — якобы это наводило на пациентов тоску и желание уехать домой.

О том, что закрытые окна противоречат пожарной безопасности, никто из персонала не переживал. Эвакуационные выходы тоже были всегда на замке.

«Я скучаю по семье, но уйти не могу»

Свою зависимость Николай признает. Но считает, что такое лечение — перебор.

— Я волен распоряжаться своей судьбой сам, поэтому меня нельзя лишать свободы на полгода даже в благих целях. Я очень хочу вернуться домой, у меня там жена и дети. Я по ним очень скучаю, никогда в своей жизни я так долго не разлучался с семьей, — говорит Николай.

Мужчина много раз спрашивал у сотрудников центра, когда его отпустят, но ответ всегда был один: пока не время.

— Я много думал, как мне уйти из этого центра. Но я понимаю, что без паспорта я никуда не смогу уйти. — говорит Николай. — Также я понимаю, что мне очень далеко идти — две тысяч километров почти. А у меня в кармане вообще нет денег. На протяжении семи месяцев я не видел деньги в глаза ни разу.