«Температура? Выезжаем!»: корреспондент Ufa1 отправился на дежурство с медиками скорой

Медиков скорой помощи почему-то ругают чаще других врачей: слишком долго ехали, испугались барбоса с клыками, не оказалось лекарств, нахамили. Но уфимцы даже не подозревают, с какими трудностями приходится сталкиваться медикам экстренной помощи, ежедневно спасающим сотни жизней. Корреспондент Ufa1 примерил белый халат и отправился на вызовы вместе с бригадой врачей Южной подстанции.

На Южной подстанции, куда нас отправили на дежурство, 19 автомобилей скорой. Вечером, когда количество вызовов зашкаливает, на линию выпускают все. В арсенале подстанции специальные бригады — реанимация, кардиологи, неврологи и психиатры. Есть линейные — их обычно отправляют на вызовы с повышенным давлением и температурой. Когда вызовов слишком много, а нужно срочно ехать к ребенку с температурой, могут отправить и реанимационную бригаду.

— Днем к температурящим и простуженным выезжает неотложка. Если состояние больного гораздо хуже, то вызывают на помощь скорую. А вечером абсолютно все вызовы получают «скоряки», — объясняет Ufa1 врач линейной бригады Вера Жевновская.

Мы вместе с бригадой ждем вызова в ординаторской. Здесь врачи могут перевести дух между выездами. Фельдшеры вздыхают: раньше вызовов было меньше. Сейчас звонят по поводу и без: началась одышка, упал в обморок, температура чуть выше 37 градусов. А еще — никогда не отменяют вызов, даже если через несколько минут больному станет лучше.

— Бывает, говорят: «Срочный вызов!» Мы летим через все пробки, а приезжаем на давление. Бывает и иначе: человек не смог описать, что с ним происходит, вызов записали в неотложку, а у него сердечный приступ, — добавляет молодой фельдшер.

Ага, вот и вызов: около девяти вечера звонков в скорую как никогда много.

— Куда мы едем? — пытаюсь «пробить» маршрут у фельдшера.

— В частный сектор. У женщины поднялось давление, — бросает Вера Жевновская, хватает чемоданчик и летит к выходу.

Частный сектор водители не любят: дороги — дрянь, припарковаться негде — бывает, что до нужного дома сотни метров нужно пробираться пешком по закоулкам. А еще нигде нет табличек: тогда приходится стучаться и звонить всем подряд. А это — драгоценное время. Но в этот раз везет: нужный дом находится быстро.

— Осторожно, скользко, — предупреждает сын пациентки.

Пока женщине измеряют давление и прослушивают сердце, сын признается, что медики в их доме — частые гости: то у мамы давление скачет, то его самого мучают страшные боли, и приходится делать укол.

Пока врач осматривает больную и делает укол, медсестра успевает заполнить необходимые бумаги. Через 20 минут мы выдвигаемся обратно на подстанцию.

Следующий вызов ожидаем в ординаторской вместе с бригадой реаниматологов. Фельдшер Наталья проработала на скорой почти два десятка лет. Больше всего на выезде боится собак. Впрочем, глупые барбосы не дают покоя многим медикам. Только на днях фельдшер станции выиграла судебную тяжбу — на вызове на нее набросилась злая овчарка. Медику, приехавшей оказывать помощь, самой понадобилось лечение.

— Если есть собака, сразу просим закрыть в другой комнате — очень часто нападают на медиков. Даже если пес маленький и не опасен, все равно сильно мешает, вертится под ногами, — объясняет врач-невролог Вера Жевновская.

Работа медиков осложняется тем, что они никогда не знают, как их встретят.

— Иногда открывается дверь, и на нас выливается негатив и сарказм. Иногда начинают угрожать. Перед Новым годом на медработников сплошняком пьяные с кулаками лезли. Сейчас поспокойней, видимо, алкогольный угар закончился, — рассказывает сотрудница станции Ильмира.

Как правило, на вызов медики выезжают вдвоем. Частенько приходится звать на помощь водителя или соседей. Если пациент буйный, здоровьем не рискуют — предпочитают вызвать полицию и войти в дом вместе со стражами порядка.

— Были случаи — с ножами встречали и топорами, — по секрету признаются медики.

Поступает следующий вызов. На этот раз — от беременной женщины. Неужели будем принимать малыша?!

— Там ничего интересного, — остужает мой пыл врач. — Просто женщину надо доставить до больницы.

Мы останавливаемся у новостройки, и через пять минут появляется беременная, даже без сопровождения. Женщина тяжело забирается в машину, водитель газует, и мы держим курс в роддом.

— Беременных мы обязаны доставлять до роддомов, ребенок может появиться на свет очень быстро, — рассказывает Вера Георгиевна. — Были случаи, когда роды приходилось принимать прямо в реанимобиле. К счастью, у всех врачей и фельдшеров есть необходимые навыки и знания.

Врачи на подстанции к нам, видимо, уже привыкли и случаями из практики делятся гораздо охотнее.

— В конце прошлого года воспитательница порезала женщину. Наша бригада как раз выезжала. Очень много крови было, — вспоминает молодой фельдшер.

Подключается к беседе и водитель одной из бригад.

— Самое обидное, когда скорой дорогу не уступают. Мы же едем спасти жизнь и должны успеть за 20 минут. И при этом не нарушить скоростной режим и не создать аварийную ситуацию. Но пробки же не перепрыгнешь, — возмущается мужчина.

А реаниматолог Людмила Аркадьевна до сих пор не может забыть малыша, умершего у нее на руках несколько лет назад. Пятилетний ребенок вдохнул бусинку, пока ждали медиков, мать попыталась достать украшение, но ногтями расцарапала горло и спровоцировала отек.

— Иной раз торопишься к ребенку, а отец или мать говорит: «Ну сделайте вы ему укол, чтобы лучше спал». Сразу этого мальчика вспоминаю, — вздыхает Людмила Аркадьевна.

С вызова возвращается бригада, только что побывавшая на смертельном ДТП. Жених с невестой ехали из Татарстана в Челябинскую область, но у Нагаево их машина врезалась в КАМАЗ, который убирал снег. Девушка скончалась на месте, жених не получил ни царапины, хотя сидел рядом.

— Нам тоже нужен кабинет психологической разгрузки. У нас тоже бывает выгорание. Столько мертвых видим, — с грустью говорит медсестра.

Наш следующий вызов на так называемый «острый живот».

— Мы никогда не гадаем, что это может быть за заболевание. Смотрим на месте по симптомам. Боль в животе может быть и аппендицитом, и обострением хронического заболевания. Зачем гадать? — уверенно говорит Вера Георгиевна.

У доктора Жевновской огромный опыт. На скорой она проработала едва ли не дольше всех на Южной подстанции — общий стаж у Веры Георгиевны больше 30 лет.

У пятиэтажки нас встречает супруг пациентки — у женщины несколько часов болит желудок. Фельдшер садится за бумаги, врач собирает анамнез: «Давно ли болит, в каком месте, как, что ели? Есть ли хронические заболевания?»

К счастью, ничего серьезного нет — всего лишь обострился холецистит. Ей назначают диету, и мы возвращаемся на подстанцию. Время близится к 12, и медикам разрешают немного передохнуть. Они возвращаются на подстанцию, чтобы пополнить запас лекарств.

— Здесь остаются только позитивные, психически устойчивые люди, — признается Вера Георгиевна. — Возьми любого — тут работают только те, кто может выдержать такой режим и темп работы.