На поиск состава преступления ушло девять месяцев

Следствие предъявило обвинение милиционеру, застрелившему 25-летнего уфимца Николая Воронова. Преступление было совершено еще осенью прошлого года, однако более девяти месяцев сотрудник УВД Уфы считался подозреваемым в превышении пределов необходимой самообороны. Переквалификации статьи родственникам удалось лишь ценой невероятных усилий.

Николай Воронов был застрелен милиционером из табельного оружия в ночь на 1 октября.

По официальной версии МВД по РБ, молодой человек вместе со своим другом подозревались в вымогательстве у девушки денег за возврат сотового телефона. При попытке задержания они оказали активное сопротивление, после чего милиционер был вынужден применить табельное оружие.

Родственники Николая с самого начала настаивали на другой версии произошедших в ту ночь событий. Ребята не имели отношения к вымогательству, утверждали они. При задержании милиционеры не объяснили, что происходит. Понять, что перед ними сотрудники милиции, молодые люди не могли: оперативники были в штатском и лишь мельком «сверкнули корочками удостоверений».

В тот вечер Николай приехал в гости к другу. Увидел, как двое мужчин в гражданской одежде избивают его друга, бросился на помощь. И тут в него начали стрелять. По словам близких парня, не было никакой необходимости убивать Николая: после первого ранения в живот он не сопротивлялся, просил не стрелять. Однако прозвучал еще один выстрел.

Следственный отдел по Калининскому району Уфы СКП РФ по РБ 25 октября возбудил уголовное дело в отношении оперативника угрозыска отдела милиции №2 УВД Уфы. 30-летний Александр Максимов подозревался в превышении пределов необходимой обороны. Однако следствие затянулось на долгие месяцы. Все это время мать погибшего парня Гульнара Воронова настаивала, что судить милиционера нужно не за превышение пределов самообороны, а за убийство. Уголовное дело дважды передавали новому следователю, рассказывает она.

«Сначала дело один за другим вели следователи из следственного отдела по Калининскому району Уфы. После моего заявления руководителю Следственного комитета Башкирии Алексею Касьянову дело передали в Главное следственное управление. Следователь по особо важным делам заново назначил все экспертизы, после чего, очевидно, пришел к выводу, что подозреваемый дал ложные показания. В ближайшее дни нас должны ознакомить со всеми материалами дела, экспертизами и заключениями, после чего в августе дело должно быть передано в прокуратуру для представления в суде», – рассказывает мать убитого парня Гульнара Воронова.

Сейчас оперативника, стрелявшего в молодого человека, обвиняют в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, и превышении должностных полномочий с применением оружия и с причинением тяжких последствий.

Преступление не должно остаться безнаказанным, уверены близкие парня. Долгое время дело просто пытались спустить на тормозах, считают они. В ноябре прошлого года погибшего парня даже пытались оклеветать. Начальник уфимского УВД заявил, что Николай Воронов был ранее судим и на момент происшествия снова находился под следствием. Эта информация оказалась недостоверной, однако ведомство так и не извинилось перед родственниками убитого.

Мать Николая Воронова говорит, что не собирается требовать извинений от руководства УВД – слишком велико горе, чтобы тратить на это время и нервы. Сейчас важно добиться, чтобы суд наказал оперативника, расстрелявшего сына. Пока его вина не доказана судом, он может спокойно продолжать работать в органах.

Директор Центра правовой и психологической помощи в экстремальных ситуациях Михаил Виноградов уверен: работа в органах привлекательна для тех, кто хочет власти и оружия.

«Оружие, власть и вседозволенность развращают, но все это поддается психологической коррекции. Таких людей можно вовремя поставить на место. Иначе милиционер начинает чувствовать себя не представителем власти, а самой властью», – считает эксперт.

Сотрудник Башкирского представительства Межрегионального комитета против пыток Антон Фадеев говорит, что пытки и жестокое обращение с людьми провоцирует сама система МВД.

«Оперативники бьют людей для раскрытия преступления по горячим следам, так сказать, для получения оперативной информации. Также в органах есть и просто садисты, те, кто получает от этого удовольствие. Некоторые делают это, потому что считают, что человек виноват, но уйдет от ответственности. И тогда единственным способом его наказания служит избиение», – говорит он.

По его словам, добиться справедливого наказания для правоохранителей бывает сложно. За провинившихся рядовых сотрудников часто хлопочут непосредственные начальники, потому что существует практика дисциплинарных взысканий. Фактически руководители заинтересованы в прикрывании подчиненных.

Возможно, поэтому сотрудники правоохранительных органов, призванные защищать граждан, все чаще бьют или стреляют в них. Новый закон о полиции, кажется, должен изменить ситуацию. Однако многие эксперты смотрят на это скептически: если изменится только вывеска, а люди останутся теми же, улучшений не будет.