Фейс: «Россия — это один большой мем»

Рэпер из Уфы Фейс, скандально прославившийся на песнях о сексе и богатстве, внезапно запел о социальных проблемах. Одни сочли это юношеским максимализмом, другие — желанием «хайпануть» на фоне непростой обстановки в стране. Разобраться в крике души известного артиста попытался коллега из издания «Медуза». Коротко — о главном из емкого интервью с рэпером и его креативным директором Богданом Дреминым.

Задача: написать «Левиафан»

— Я не унижаю русских людей. Как медийная личность, которая имеет какое-то влияние, просто хочу указать, на что обратить внимание, что в себе пофиксить. Знаю, это практически бесполезное занятие, но если хотя бы одного человека оно и приведет в чувство, оно уже не бесполезно.

Самый правильный комментарий оставил Дино МС, с которым нас сравнивают. Он сказал, что я типа повзрослел, вырос. Еще от себя могу добавить, что стараюсь теперь заморачиваться над искусством, над музыкой и всё такое. Не могу назвать этот альбом музыкальным — скорее, жестом, который надо было сделать. Но я считаю, что это абсолютный акт искусства. Вот и всё. А люди уже сами ищут какую-то чушь, которую можно сказать и всем вместе пообсуждать. Если сравнивать музыку с кино, то у меня была задача написать «Левиафан».

— В смысле ты одновременно занимаешься сексом, деньги тратишь и машешь флагом? Нет, если бы я думал о политике во время секса, это вообще без вариантов, ничего бы не вышло.

— Мне надо было просто их спеть, чтобы благодаря им и еще паре каких-то обстоятельств сложилась картина того, что женщины — это абсолютно прекрасные создания, и что их надо любить.

У меня были детские травмы, связанные с моими влюбленностями. Плюс сыграло роль абсолютно безразличное отношение моей матери к нам. Всё это сложилось вместе — конечно же, я был женоненавистником. У меня даже есть ЕР Revenge — это была месть как бы женскому полу. Была такая идея: вот вы меня не любили, а теперь все возле меня пляшите, потому что у меня есть деньги, известность и всё такое. И пошли-ка вы все!

Об Оксимироне

— Оксимирон, действительно, хороший рэпер, знаковая личность. Это Эминем здорового человека, а Эминем сам уже нездоровый человек, а просто дурак. Мы записали рэп-альбом, и нам важно мнение единственного значимого рэпера, который реально техничный, дружит с лирикой, интересный, оригинальный. Он хорош в том, что он делает. Очень хорош!

— Я начал задумываться о том, что нужно иметь какую-то гражданскую позицию. Чем меньше ее у тебя, тем меньше у тебя смыслов жить. Ты ни за что не стоишь, ты стоишь за кусок хлеба у себя на тарелке максимум.

Я сперва радикально об этом думал — как панк-рокер. А потом подумал — да зачем мне это надо всё? Я против революций, я против войн. Это братоубийство, ни к чему не приводящее.

О политических акциях

— Это инструмент запугивания и контроля. Почему там так мало народа? Потому что знают: придешь и будешь избит. Обычная русская тема.

В принципе, мир так устроен. Здесь мы видим это явно: кто сильнее, тот и прав, всем плевать. Смотри, как это происходит на митингах. Если ты выпендришься на самого главного школьного хулигана, будь готов, что тебя побьют после школы. Тут то же самое: ты идешь, кричишь что-то, тебе дадут в лоб. Люди смотрят на это и не идут, потому что страшно.

О правозащите после смелых творческих выпадов

— Вы знаете, улицы не запрудят, честно скажу. Это 100%. Будет нытье в фейсбуке, две недели максимум, и петиция на Change.org, школьники во «ВКонтакте» будут грустные смайлики друг другу присылать, — отметил уже креативный директор, он же брат рэпера Богдан Дремин.

—Будут мемы делать, — ответил Иван.

О самоиронии и смехе

— Ты можешь смеяться над своей жизнью, но, в конце концов, ты всё равно придешь к тому, что у тебя зарплата — двадцатка, и будешь плакать от этого. Шутки шутками, но люди не задумываются о том, что над чем-то можно посмеяться один раз, но если оно продолжается, ты должен уже что-то делать с этим. Всё же мало кто из них будет угорать над инвалидом, у которого нет ног? А тут ведь такая же ситуация! Совсем не смешно то, над чем они смеются. Несмешная жизнь здесь. И они этой жизнью живут. Они просто слабы, реально слабы. Единственное, что остается, — только психологическая защита.

Точно так же, как и мои песни старые можно назвать психологической защитой от плохой жизни. Это единственное, что тебе остается. Мне жаль людей так же, как мне жаль себя, молодого парнишку, подростка, которым я был. Это абсолютно несчастные люди, у которых настолько всё плохо, что единственное, что им остается, — это смеяться. Именно поэтому у них есть такая любовь к развлекательной ерунде.

Об армии

— Людям, которые бегают от армии, говорят: ты долг отдал Родине? А они отвечают: а что мы типа у Родины занимали? Что мне, собственно, дали? Ничего не дали, но при этом я должен быть по уши влюблен всю жизнь в мою Родину.

На мой взгляд, в том государстве, где мы живем, единственное верное решение — не идти на баррикады, потому что это просто бессмысленное самоубийство. А поискать жизни в других местах нашей прекрасной планеты. Чтобы люди, которые тебя окружают повседневно, как минимум не портили тебе настроение своими лицами и прикладывали усилия для того, чтобы у них эти лица были не кислые.