«Я в шоу-бизнесе лишь мизинцем левой ноги». Наталия Медведева — о жизни после Comedy Woman, семье и женском юморе

Комедия в России переживает трансформацию, и женский голос в юморе звучит всё громче. Одна из тех, кто открывал дорогу женщинам в комедии, — Наталия Медведева, известная многим по шоу Comedy Woman (18+). Наши коллеги из 72.RU поговорили с ней о роли женщин в комедии, балансе между карьерой и семьей и о том, как выживать в мире, где каждый твой необдуманный шаг может стать поводом для «отмены».

— Вы мама троих детей. Насколько сложно совмещать материнство и карьеру в шоу-бизнесе?

— Я считаю, это почти невозможно. Ты не можешь быть на все сто в шоу-бизнесе, потому что тогда пострадает семья. Я выбрала расставить приоритеты: пока дети маленькие, я не могу быть «всей» в профессии. Сейчас я в шоу-бизнесе лишь мизинцем левой ноги. Да, продолжаю что-то делать, но это не полноценная отдача. Возможно, позже это изменится, но пока я именно в таком балансе.

— А если ваши дети захотят пойти по вашим стопам? Как вы к этому отнесетесь?

— Я предполагаю, что кто-то из них может и пойти. Видно, что у них проявляется творческий, артистический, юмористический талант. Это замечают все наши знакомые. Но пока у старших не наблюдается живого интереса к творчеству. А младшая еще совсем маленькая. Но если в подростковом возрасте их «переклинит» и они захотят сниматься или выступать, не удивлюсь. У них есть талант и харизма, и это видят все.

— Женская комедия в России. Как вы оцениваете, что с ней происходит сейчас?

— Сейчас большой акцент на стендап, и это здорово. Я уверена, что Comedy Woman сыграло здесь важную роль: мы начали делать женский юмор популярным, протоптали дорогу. Многие девчонки из КВН, из батлов — сейчас у них отличный подъем. Женский юмор теперь не только на кухне, но и на экране, на сцене.

— До сих пор можно услышать, что женский юмор воспринимается с пренебрежением. Вы с этим сталкивались? Делите вообще юмор на мужской и женский?

— Да, такое есть. Но я не считаю, что дело в предвзятости. Просто женскому юмору сложнее пробиться. У нас больше эмоциональных переменных. Если у тебя ПМС, плохое настроение, проблемы дома — ты выходишь на сцену, и это всё влияет. Мужчина может отключиться, выдать материал четко, даже если у него на душе кошки скребут. Женщине же важно, в каком она состоянии. Поэтому у нас больше рисков, больше возможностей провалиться. И зритель это чувствует. Это не делает женский юмор хуже — он просто другой.

— Как пробиться девушкам в комедии? Может, дадите пару советов начинающим?

— Вот у меня есть близкая подруга, она суперюмористка, но 15 лет не может выйти с одним монологом на сцену и просто попробовать. Поэтому нужно хотя бы что-то делать. А по поводу сложности — женщине сложно пробиться везде. Не нужно горевать или сокрушаться, что это нечестно. Это нормально. Нужно просто делать и использовать свои сильные стороны. Не пытаться походить на мужчин, не пытаться взять сцену их оружием, а использовать свое: эмоции, мимику, голос.

— А как вы сами определяете, что такое «женский юмор»?

— Он другой, особенный. Более актерский, более эмоциональный, интонационный. Женщины берут эмоциями, умеют играть, переживать, передавать настроение. Это и делает наш юмор живым и сильным. Когда женщина рассказывает шутку с красками, она становится в десять раз ярче. Но я наблюдаю за всеми женщинами в нашей сфере и понимаю, что это всё временно. По молодости хочется порвать публику, показать, на что ты способен. И, глядя на каждую известную женщину в комедии, я надеюсь, что они встретят любовь, создадут семью. У женщины, я считаю, всё-таки счастье и успех — в семье.

— Насколько сегодня востребована комедия вообще? И всегда ли она доходит до аудитории?

— Она всегда нужна. Особенно в трудные времена. Юмор спасает, вытаскивает, отвлекает. Когда человек болеет, расстроен, перегружен, он ищет что-то, что даст выдохнуть. И часто это комедия. Короткие ролики, сценки, мемы — всё это помогает не сойти с ума. Юмор облегчает, помогает жить.

Люди любят смеяться, и до нужного зрителя комедия доходит всегда. Несмотря на попытки обесценивания, комедия — самый сложный жанр. Юмористы — это, как правило, очень серьезные люди, глубокие. И в 99,9% случаев авторы только хотят поднять настроение — и ничего больше.

— А какие темы, по-вашему, актуальны в юморе сегодня?

— Сейчас смеются над тем, за что раньше боролись. Феминистки — над феминизмом, осознанные — над осознанностью, мамы — над «успешными успехами» своих детей. И это правильно. Самое смешное — это смеяться над своими принципами, амбициями и мечтами. Над тем, как мы сами себя строим. Это помогает сбросить напряжение и не застревать в серьезности.

— В других интервью вы говорили, что приходилось сталкиваться с непониманием и критикой со стороны руководства проекта Comedy Woman. Как считаете, это общая история для всех женщин в юморе?

— На самом деле это работает так же, как и в любой другой профессии. Есть направление — общий вектор, которым движется проект. Если человек приходит с идеей, которая совсем не вписывается в это направление, то, конечно, ее перенаправляют. Не потому, что она плохая, просто у продюсера есть задача не сворачивать с курса. Это нормально. Как, знаете, если в научном институте разрабатывают проект про вышки, а кто-то приносит исследование про поезда, ему скажут: «Подожди, мы сейчас не об этом».

— А как вы справляетесь с тем, что не каждый ваш материал принимается?

— Конечно, творческому человеку всегда хочется, чтобы каждой его шутке аплодировали, смеялись и называли ее гениальной. Но, увы, на вкус и цвет товарищей нет. Это нормально, что не всем нравится всё. Главное — воспринимать это не как провал, а как рабочий момент.

— А есть ли сейчас цензура в юморе? И как вы к ней относитесь?

— Цензура была всегда и будет. Мы живем в обществе, где есть правила. Даже одежду мы выбираем в зависимости от места. Юмор — не исключение. Это не значит, что цензура убивает творчество. Наоборот, она может заставить работать мозг, придумывать что-то ярче, умнее, обходить запреты, не нарушая границ. Я не за жесткую цензуру, но и не против нее. Главное — находить путь внутри этих рамок.

— Что вы думаете о культуре отмены, с которой сейчас сталкиваются и комики в том числе? Это недальновидность или просто стечение обстоятельств?

— Это может настигнуть любого, особенно молодых. Раньше ты мог сделать глупость, и никто об этом не узнал. А сейчас всё — сразу в Сеть. Люди, которые разносят сплетни и устраивают публичную «отмену», должны нести ответственность. Проблема не в том, что кто-то ошибся, а в том, что никто потом не говорит: «Ой, мы были неправы». Я против моментального линчевания. Давайте сначала разберемся, а не будем принимать решения за один час или день.

— Помните свой первый большой гонорар? Как вы отнеслись к деньгам, вскружило голову?

— Мои действительно большие деньги пришли уже вне Comedy Woman. Там суммы росли плавно. Вначале вообще платили по 10 тысяч рублей за выпуск — люди в офисе в то время зарабатывали больше. А вот когда начали поступать крупные гонорары за съемки в кино и других проектах, тогда я почувствовала, что это серьезно. Но нет, мне не вскружило голову. Я сразу подумала: надо вложить — в квартиру, в нужные дела. Я вообще не транжира. Деньги для меня — это не про шопинг, а про безопасность и возможности.

— Ну вы прямо тут же отрезали следующий вопрос — транжира ли вы или нет. А сколько вам денег нужно для счастья?

— В разные периоды по-разному. Когда ты мама, ты не можешь думать только о своем счастье. Это автоматически переносится на всю семью. Поэтому в моем случае это достаточно увесистая сумма. И это я считаю только жилье, питание, образование и какие-то поездки. Даже не говорю про вещи, развлечения и всё остальное.

— Считаете ли вы себя обеспеченным человеком?

— Да, считаю. Но хотелось бы обеспечить не только себя, а и свою семью, чтобы они себя такими считали.

— Вы счастливы?

— Да, конечно, я считаю себя счастливой. Даже не знаю, что тут еще добавить. Счастлива, и всё.