Жительница Сербии рассказала, как рожала в башкирском селе

Любовью всей жизни уфимки Дарьи Зверевой стал серб по имени Горан. За ним она была готова хоть на край света, поэтому после свадьбы, не задумываясь, переехала в Сербию.

Но рожать на чужбине Дарья не стала: фешенебельную клинику в стране юго-восточной Европы променяла на роддом в селе Стерлибашево. И вот что из этого получилось.

Всю беременность я прожила в Черногории — как на дачу, из душной Сербии сбежала на побережье. Но рожать решила в родной Башкирии — дома и стены помогают.

В Уфу прилетела на сроке 34 недели. Пару дней погуляла в башкирской столице, а затем поехала к маме в село Стерлибашево — центр Стерлибашевского района.

Когда я пришла вставать на учёт, возникли бюрократические проволочки — ведь в российской клинике меня всю беременность в глаза не видели. Но недоразумение быстро уладилось — спасло то, что все контрольные УЗИ я проходила в срок и все снимки и измерения плода были у меня с собой, хоть и на черногорском языке.

Вначале я, как и многие односельчанки, планировала рожать в Стерлитамаке, несмотря на то, что до него почти 60 километров. Но мои школьные подруги активно советовали родить в местной больнице.

— Такого ухода, как здесь, ты в Стерлитамаке не получишь, — уверяли подруги.

Беременность протекала более чем нормально — без тазовых предлежаний, обвитий пуповины, отслоек плаценты и прочих факторов риска. В итоге я решилась на роды в селе.

В день икс, почувствовав под вечер схватки, я пошла в больницу. Именно пошла, а не поехала — от дома идти-то было пять минут. В родблоке уже сидели шесть рожениц.

— Народу что-то непривычно много, — нервничала акушерка: шесть рожениц, Карл! Много!

Меня довольно быстро оформили и выдали застиранную ночнушку 52-го размера. При моем-то сороковом!

— У меня есть своя, — робко пыталась возразить я.

— Твоя вон какая чистенькая, изгваздаешь всю. Потом наденешь, — возразила нянечка.

От ее слов мне стало как-то не по себе: роды-то первые, непонятно, чего ждать.

На период схваток меня определили в отдельную палату с душевой кабиной: больницу отстроили недавно, поэтому все вокруг было новым и чистым.

Время шло, схватки усиливались. Когда терпеть стало невозможно, я поковыляла к дежурному врачу.

— Сделайте мне кесарево, — со слезой в голосе умоляла я медиков и даже для убедительности покричала и пригрозила пожаловаться главврачу. Но надо мной весело посмеялись.

— Ничего-ничего, у нас и не такие рожали, — меня похлопали по руке и отправили назад в палату.

Оказывается, была возможность поставить эпидуральную анестезию, но мне самой следовало озаботиться приобретением иглы для нее. А в 11 вечера в нашем райцентре, понятное дело, рассчитывать было не на что. Если честно, мне показалось, что эпидуралку никто до меня и не просил.

Как правило, в ожидании родов сердцебиение плода прослушивают на кардиотокографии. Рожавшие подруги рассказывали, что их заставляли все время лежать под прибором. Если кто не знает, переживать схватки лёжа в одной позе — это сродни китайской пытке. Мне повезло — на КТГ меня водили раз в полчаса-час, а промежутках прослушивали старым акушерским способом через слуховую трубку.

К пяти утра я наконец-то оказалась в родзале. Роды принимали дежурный врач и акушерка. Работали четко и слаженно, говорили, когда надо тужиться, а когда передышать схватку. Чтобы подстегнуть процесс, мне стали капать внутривенно окситоцин, и через полчаса на мой опавший живот положили маленькую хорошенькую девочку.

Не все прошло гладко — мне наложили несколько швов и стали перекладывать на каталку.

— В принципе, я могу и сама дойти, — промямлила я заплетающимся языком.

Но надо мной опять весело посмеялись и укатили в палату.

По наивности я решила, что на этом все — про меня с ребенком забудут и через пять дней отпустят на все четыре стороны. Собственно, так думать было с чего: бывалые подруги стращали, что перевязки не дождаться, обходы врача — формальные, а иной раз про них и вовсе забывают, пугали ужасной грязищей и ни разу не смененным до выписки постельными бельем.

— И вообще — обращались со мной, как с бессловесной скотиной, ругали и оскорбляли почем зря, — уверяла едва ли не каждая.

В палате, кроме меня, оказалась еще одна новоиспеченная мама — девочка, что родила накануне. Скучать нам не давали: дважды в день вызывали на обработку швов, ежедневно меняли бельё и по два раза на дню делали влажную уборку. В общем, после жутких рассказов знакомых о родах в Стерлитамаке деревенская больница показалось раем земным, ну или хотя бы санаторием. Наверное, в городах нереальный конвейер рожениц, и людей на всех попросту не хватает.

Неделю после выписки каждый день приходила на дом патронажная сестра — учила, как обращаться с ребёнком. Не могу сказать, решилась бы я на роды в сельской глубинке снова, но своими первым опытом я осталась более чем довольна.

— Условия оказания медицинской помощи пациентам должны быть на достойном уровне независимо от того, где пациент получает эту помощь, будь то районная больница или крупные республиканские центры, — отметили в министерстве здравоохранения Башкирии. — Мы ведем планомерную работу, чтобы население всей республики получало высококвалифицированную помощь: обеспечиваем оборудованием, привлекаем кадры в сельскую местность. Сейчас в республике действуют две программы — «Земский доктор» и «Земский фельдшер». Благодаря им сельские больницы укомплектовываются необходимыми специалистами. Безусловно, приятно слышать высокую оценку от самих пациентов. Это и является основным критерием нашей работы.