Как Уфа боролась с фенолом

Одна из самых популярных в городе «страшилок» – фенол в водопроводе. Весна 1990 года оказалось сложной для горожан, работников санитарной и медицинской службы республики. Сброшенные отходы «Химрома» попали в Шугуровку, а потом в реку Уфа. Несмотря на то, что с тех пор прошло уже 23 года, многие люди по-прежнему боятся повторения прошлого и считают, что в воде «что-то такое есть».

Для того, чтобы узнать, насколько эти слухи оправданы, сайт Ufa1.ru провел исследование воды на предмет содержания в уфимском водопроводе фенола. Но об этом чуть позже, для начала вернемся в прошлое.

Как это было

Главный врач ФБУЗ «Центра гигиены и эпидемиологии в РБ» Геннадий Минин в 1990 году занимал должность главного государственного санитарного врача РБ. Именно он и возглавил рабочую группу по ликвидации последствий произошедшего.

«О случившемся я узнал в самолете, возвращаясь из командировки в Москву. Тогда самое главное было – успокоить людей и объяснить им, что произошло и как себя нужно вести». Началось оповещение населения о случившемся.

По словам Геннадия Минина, воду из-под крана пить было нельзя – слишком резким и отталкивающим был запах карболки. Это не дало людям принять дозу фенола.

«Поэтому когда говорят, что мол, мы пили эту воду, не зная, что она была отравленная, это, мягко говоря, неверно. Возможно, кто-то и выпил, не разобравшись, но в большей своей массе это не так», – говорит Геннадий Минин.

Вторая и одна из самых трудных задач – это обеспечение чистой водой уфимцев. Вся вода в тот момент была привозная.

«Воду брали выше по течению, до впадения Шугуровки. Чтобы возить воду, был собран весь транспорт с городов республики, включая бочки под квас, пиво и молоко. Каждая машина опломбировалась, а водитель получал допуск. Это было сделано для того, чтобы полностью исключить попадание загрязненной воды к жителям», – рассказывает Геннадий Минин.

«Питьевую привозили в цистернах, за ней стояли очереди. Очереди стояли и ко всем ключам и ручейкам длинные. Потом объявили, что ручейки эти все тоже отравленные, ходили слухи, что и вода в цистернах тоже, народ метался, паниковал, ездил за город за водой, во всех машинах булькали канистры с водой, но машины тогда мало у кого были, на электричках и автобусах пригородных возили. Везде, везде канистры, бульканье воды, разговоры только о воде. И даже когда объявили, что опасность миновала и вода пригодна для питья, мало кто ее пил», – вспоминает в своих мемуарах популярный уфимский блогер Ольга Эйгенсон.

Тогда же в городе активизировались «зеленые». Шел 1990 год и на ситуацию в Уфе оказывала большое внимание и политическая ситуация в стране. Были массовые демонстрации, люди выстроились в живую цепочку от Советской площади до «Химпрома». Требовали немедленного закрытия предприятия. Кстати, есть мнение, что именно «фенольная история» оказала негативное влияние на завод, который через несколько лет действительно обанкротился.

Геннадий Минин рассказывает, что тогда многие требовали от него, как от главного санитарного врача, закрыть уфимский водопровод полностью. Но если бы это произошло, последствия оказались бы гораздо серьезнее. Зараженную воду можно использовать для хозяйственных целей. И ладно бы – немытые посуда и немытый пол. Трудно представить себе, как бы целый город (жилые дома, школы, детские сады, больницы...) мог функционировать без работающей канализации.

Выводы ВОЗ

Конечно, событие такого масштаба не могло остаться без внимания властей. Поэтому в Уфе за короткое время побывали специалисты Института коммунальной гигиены г. Москва, Института Ф.Ф. Эрисмана.

Тем не менее, высокое начальство не нашло ошибок в действиях рабочей группы по ликвидации последствий. То есть специалисты из Уфы все сделали правильно.

Позже в Уфу приезжала специальная комиссия Всемирной организации здравоохранения. Откроем журнал «Здравоохранения Башкортостана» №5 за 1997 год. Там опубликованы выдержки из результатов, к которым пришли в ВОЗ. «Кратковременное употребление питьевой воды, загрязненной фенолом до 26-77 ПДК не вызвало у 600-тысячного населения южной части Уфы признаков острого отравления»; «Санитарно-эпидемилогическая служба РБ полностью владела ситуацией и принимала профессионально грамотные решения»; «в период принятия ответственных решений по оценке опасности сложившейся чрезвычайной ситуации мнения некоторых специалистов были противоречивы и носили амбициозный характер»; «Имевшие место незначительные случаи обострения хронических заболеваний пищеварительного тракта у взрослого населения и кожных заболеваний у детей следует расценивать как результат длительного употребления воды, не соответствующей ГОСТу «Вода питьевая», в которой предположительно кроме фенола содержалось несколько других токсикантов выше допустимого уровня».

Еще один из главных выводов, которые сделали для себя специалисты заключался в том, что организацию природоохранных мероприятий на нефтехимических предприятиях нужно повышать. Как улучшать и систему контроля качества питьевой воды. Именно «фенольная весна» убыстрила строительство Северного комплекса водопроводных сооружений (по дороге в Шакшу). Напомним, этот водопровод находится выше по течению реки Уфа от всех промышленных предприятий.

С тех пор ведется тщательный мониторинг по этому показателю.

Превышения по фенолу не нашли

«Первая проба воды, сделанная в те дни, показала превышение фенола в 77 раз, через несколько дней концентрация снизилась до превышения в 26 раз. Вода в реке проточная, поэтому уже через месяц воду можно было пить из-под крана спокойно», – рассказывает Геннадий Минин.

Однако вернемся к событиям сегодняшних дней. До сих пор в Уфе есть люди, которые не пьют воду из-под крана не из-за возможных бактерий, а из-за «фенола», который «живет» в старых трубах.

Такого мнения придерживается и уфимка Светлана, которая живет в доме по улице Султанова. Здание построено еще в 1936 году, но трубы в нем никогда не меняли.

Но санитарный врач опровергает слухи о такой «живучести фенола». Как заявляет Геннадий Минин, больше в республике фенола в воде обнаружено не было ни разу за 23 года с весны 1990 года.

В рамках проекта «Лаборатория воды» сайт Ufa1.ru провел анализы воды на фенол. Пробы отбирались во всех частях города. Напомним, в апреле мы уже проводили подобное исследование сразу по множеству показателей.

Прежде чем налить воду в специальную посуду, нужно ее немного спустить. Правда, тут ГОСТ разрешает спускать воду всего три-пять минут. А для определения на бактериологические показатели приходилось ждать по 15 минут (эх, а ведь сейчас у всех стоят счетчики!) и обжигать кран. В нашем случае этого не требовалось.

Во всех отобранных пробах превышения по фенолу не найдено.

Результаты лабораторных исследований проб воды на фенол, взятых у потребителей

*нижний предел обнаружения по методике измерения

Медицинские последствия

Снова поговорим о прошлом и его влиянии на настоящее. Отдельно хочется поговорить о медицинских последствиях для населения после фенольной весны.

«Весной 1990 года я была беременна второй дочкой. О феноле я узнала не сразу, с самого рождения мою малышку преследуют самые разные болезни. Я уверена, что большинство болезней она получила еще будучи совсем крошкой внутри меня. Да и я сама иммунитет сильно подорвала», – уверена уфимка Людмила Александрова.

Действительно, еще одна популярная страшилка: врачи при проведении полостных операций могут с уверенностью сказать, жил человек весной 1990 года в Уфе и пил ли он тогда ту воду. Мол, если пил – все внутренности человека черные. Однако ни один хирург об этом публично не говорил.

Известно, что в период с 29 марта по 15 апреля с подозрением на отравление в больницу поступило 461 человек, а в поликлинику за помощью обратилось 1800 человек. Однако, в ВОЗ и Уфимском НИИ гигиены и профзаболеваний не считают, что все диагнозы отравления были верно поставлены. Во-первых, ряд симптомов отравления одинаков для всех, а у отравления фенолом нет специфического симптома. А во-вторых, сыграл эффект массовости. Тогда население активно призывали по радио, телевидению, и со страниц газет обращаться в поликлиники при малейших признаках отравления. В качестве компенсации даже обещали материальную помощь.

«Явочный характер обращения в поликлиники определялся также неопределенностью реальной обстановки и искусственно нагнетаемым страхом неблагоприятных отдаленных результатов воздействия загрязненной среды», – говорится в заключении.

Однако среди уфимцев действительно бытует мнение, что в 1990 году рождались дети с проблемами по здоровью. Ольга Эйгенсон тоже пишет об этом в своих воспоминаниях, тогда родился ее первый внук. И его маму во время беременности, и его самого с самого рождения оберегали от водопроводной жидкости в те месяцы, проблем было немало. «Он родился с дисбактериозом, как и почти все тогдашние уфимские новорожденные. Ничего, кроме соевых смесей, не переваривал, и то с трудом, вспоминать страшно. А когда переехали в Москву – недели через две Маша написала, что ребенок ест шоколад, и ничего. Через несколько месяцев они приехали в гости, но пробыли совсем недолго – у Вани снова начались все проблемы, и прошли, когда они вернулись в Москву», – пишет блогер.

Что дальше?

Хочется верить в то, что фенольная весна в нашем городе никогда больше не повторится. Потому что и события почти четвертьвековой давности до сих пор больно отзываются в людской памяти. Сейчас на уфимском водопроводе действительно стоит самое современное оборудование, которое мгновенно засечет любое превышение ПДК.

Но председатель Союза экологов РБ Александр Веселов считает, что уфимцы по-прежнему живут на пороховой бочке. Он напоминает, что промзоне Уфы до сих пор есть огромные залежи нефтешлама, в том числе и на «Химпроме». Напомним, ведутся разговоры о будущей санации «Химпрома».

«Есть проблемный 41 цех, есть огромное количество нефтешлама, все это постепенно накапливается в почве. Это бомба замедленного действия», – говорит Александр Веселов.

Проект проводится при поддержке компании ООО «Уралинвест».