Спасибо мэрии за помощь: репортаж из дома на краю Башкирии, в который ссылают детей-инвалидов

Скрипучие ненадежные полы, изогнутые лестницы и плесень по всему дому: примерно так выглядит дом, где Марату Закирову из Туймазов собирались дать квартиру. У него с женой есть трое детей, один из которых — 14-летний Артур — инвалид. У мальчика аутизм и эпилепсия, из-за которой ему приходится вызывать скорую помощь каждый день.

Двухэтажку в пору бы признать аварийной, но ни управляющая компания, ни администрация города не торопится этого делать. Сегодня, 17 ноября, в материале UFA1.RU — вторая часть истории о мытарствах семьи из Туймазов.

Небольшая кирпичная двухэтажка, с торцов которой расположились входы в подъезд. Напротив — промзона, а поблизости, по словам местных жителей, ни школы, ни поликлиники. На соседней остановке автобусов можно ждать часами. В этот дом чиновники предложили Марату Закирову заселиться с сыном-инвалидом. У 14-летнего Артура диагностировали атипичный аутизм и эпилепсию, подросток ни дня не может прожить без уколов и приезда скорой помощи.

Мы приехали сюда, чтобы сделать несколько кадров, но задержались на окраине Туймазов надолго. Туймазы, кстати, и сами находятся вдалеке от центра Башкирии — западнее только Октябрьский, до которого ехать около 20 километров.

Оказалось, дом № 14а по улице Северной — головная боль для всех его жильцов. Здесь мы встретили женщину по имени Марина. Она многодетная мать, вместе с четырьмя детьми живет в квартире, что досталась ей по соцнайму. Марина тоже ведет свою борьбу за качественное жилье.

Почему жильцы недовольны домом? Любые вопросы отпадают, стоит лишь подойти к подъезду. Двухэтажка встречает трещинами в стенах, которые, по словам Марата, совсем недавно попытались исправить рабочие. Они и впрямь стали менее заметны, но, если подойти поближе, все ужасы видны прекрасно.

— Смотрите! — показывает на стену Марина. — Вот цемент. Нам вроде укрепили швы. Я провожу рукой — на руке остается вот эта пыль от раствора.

— Оно даже не везде прилегает к самой трещине, — добавляет Марат.

Между двух кирпичей идет тонкий слой цемента. На стыке зияет глубокая дыра. Жильцы не раз писали о своей проблеме и в городскую администрацию, и в Роспотребнадзор. Они просили признать двухэтажку аварийной, но этого до сих пор не случилось.

— Когда нам предложили эту квартиру, мы куда только не писали, — говорит Марат. — Что дом надо признать аварийным, это очевидно! Жильцы за свои деньги проводили экспертизу, потратили 470 тысяч рублей. Они в итоге сказали, что просто крышу нужно отремонтировать. Капитальный ремонт.

Сама крыша доверия тоже не вызывает: если присмотреться, видно, что с кирпичами под кровлей творится что-то неладное.

— Там просто кирпичи друг на дружку сложили. Без раствора, без ничего. Того и гляди обвалится, — говорит Марат.

Дом натурально начал «расплываться» в нескольких точках: кирпичная кладка просела, и часть стены оказалась ниже, чем была изначально. Впечатление укрепляет проржавевшая насквозь табличка с номерами квартир. Тут нас ждала неожиданная встреча.

Незнакомец с рулеткой подошел к табличке и измерил ее. В это время рядом с ним разговаривал по телефону другой мужчина.

— А что вы здесь делаете? — спрашивает Марат, а затем добавляет, уже обращаясь к нам: — Это начальник управляющей компании Ильнур Гареев.

— Не ваше дело, — огрызается мужчина и вскоре уезжает на служебной «Газельке».

Тем временем мы уже зашли внутрь подъезда. Его вид уже не слишком удивляет, но вот на лестничной площадке начинаются увлекательные оптические иллюзии: лестницы буквально перекосило.

— Смотрите, лестница должна идти прямо, а она просто изгибается наверху, — показывает Марат. — Стена тоже искривилась.

На лестничной клетке умещаются четыре двери. Одна из них заперта, а в двери торчит какой-то листок. Это и есть квартира, которую предлагали Марату изначально.

— Это однокомнатная, она просто крошечная, — рассказывает Марат. — Намного меньше квартиры, где мы живем сейчас. Там полы ходуном ходят, делай или не делай ремонт, куча плесени…

— У нас между этажом и подвалом нет перегородок, — говорит Марина. — Пол деревянный, под ним — три метра и подвал.

В квартире рядом с той, что предлагали Марату, делали ремонт. Рабочие пустили нас внутрь. Дощатый пол покрыт линолеумом, а при любом неосторожном шаге всё скрипит.

— Он качается, доски ходят туда-сюда, того и гляди провалюсь, — Марат даже попробовал пройти по коридору. — И подобные квартиры дают многим моим знакомым семьям с детьми-инвалидами. В промзоне, в домах, которые вот-вот рухнут.

Гулкий звук от ходьбы по полу — это еще не всё. В соседней квартире мы нашли огромные щели между полом и стенами, в которые задувает холодный воздух, осенью это ощущается особенно резко. Вот такая «естественная вентиляция». Нормальная (по строительным канонам) вентиляция, кстати, в доме вообще не работает.

Вишенка на торте — плесень. В квартире, которую предлагали Марату, ее было предостаточно. И тараканы. Мужчина прислал нам фотографии, которые сделал во время первого визита в жилье.

— С плесенью жить вообще нельзя. Это опасно. Уже все про это знают, — добавляет Марат.

У Марины была похожая ситуация, но со своей спецификой: многодетная женщина стояла в очереди на жилье, но ей досталась квартира в злосчастном доме. Через множество судов она добилась, чтобы ей выдали участок под индивидуальное строительство, но переехать туда невозможно: ни дома, ни коммуникаций. Таких проблем, по словам Марата, в городе хоть отбавляй.

— Ладно в итоге мы добились нормальной квартиры, — рассказывает Закиров. — Но вы знаете, как предлагают жилье семьям, которые стоят в очереди? Вам выкладывают фотографии, где всё чистенько и хорошо, говорят, мол, нравится? Вы соглашаетесь, а потом заезжаете и видите плесень, ужасные полы, холодные стены. И всё. Вы уже согласились. В этом доме даже капремонт делать уже бессмысленно.

Марату удалось получить другую квартиру, тоже однокомнатную, но условия в ней намного лучше. Но есть множество других семей с детьми-инвалидами или многодетных родителей, которым рано или поздно предложат жить по соседству с плесенью.

Жильцы дома № 14а не раз обращались в правоохранительные органы, и дело по их дому дважды брал на контроль глава федерального следкома Александр Бастрыкин. По словам туймазинцев, дело всё не движется. UFA1.RU обратился в региональный Следственный комитет, чтобы узнать, может ли ситуация измениться в ближайшее время.

— По обращениям жильцов о ненадлежащем состоянии указанного дома возбуждено и расследуется уголовное дело, назначена строительно-техническая экспертиза в отношении всего многоквартирного дома, после получения результатов, а также проведения комплекса следственных действий ответственным должностным лицам органов местного самоуправления будет дана правовая оценка, — ответили в пресс-службе.

Также мы обратились в управляющую компанию «Северное», руководит которой Ильнур Не Ваше Дело Гареев. С марта 2015 года именно к ней относится дом № 14а по улице Северной, но нам не ответили ни по одному номеру телефона.

Молчит и администрация города Туймазы: 8 ноября мы отправили в учреждение запрос, но ответа так и не получили. Накануне мы попытались связать с главой Эдуардом Рахматуллиным по личному номеру телефона — увы, безуспешно.

Сейчас Марат Закиров проходит через суды, о которых мы расскажем в третьей части этой серии материалов. Бороться за права семей с детьми-инвалидами он не перестает, но грустные мысли порой накатывают.

— У нас Туймазы — вроде есть город такой на карте, а вроде как его совсем не существует, — озадаченно говорит мужчина.