Вёл общак, назначал смотрящих, просил снисхождения: как «положенец» из Уфы пытался выкрутиться в суде

Времена воров в законе прошли, но у них остались последователи. Но если первые действовали зачастую на свободе, то сфера деятельности вторых ограничивается колонией. Их назвали «положенцами». В задачи таких заключенных входят примерно те же обязанности, что и у воров в законе: они следят за «понятиями», решают конфликты, «базарят с начальством». Казалось бы, безобидная работа. Но с 2019 года — преступная. В этом материале UFA1.RU расскажет о «положенце» из Уфы, который пытался доказать Верховному суду России, что он не тот, за кого его приняли.

UFA1.RU не раз рассказывал про воров в законе, которые, получив столь высокое признание в преступной среде, «держали» целые города. У них было влияние, в некотором роде власть. Их боялись, уважали, но также за ними велась охота: сначала конкуренты устраняли, а потом и силовики.

Многие из былых смотрящих уже не при делах: на кладбищах, в тюрьмах или за границей, некоторым удалось легализоваться и стать влиятельными бизнесменами. Но сама воровская идея продолжает жить: на зонах то и дело появляются «положенцы».

Правда, они не всегда признаются, что являются таковыми, потому что система научилась отвечать жёстко: с 2019 года в России действует уголовная ответственность за «занятие высшего положения в преступной иерархии» (эта фраза — вся диспозиция статьи, без объяснений). За это дают до 15 лет. Сидеть ещё полтора десятка лет мало кто хочет.

Несмотря на, казалось бы, безобидную с виду работу, «положенцы», как считают силовики, поддерживают связи с преступным миром. Ведь лидера зоны как раз назначает вор в законе. А это значит, что «положенцы» тоже вовлечены в дела на воле: передел бизнеса, отмывание денег и так далее. Поэтому таких людей считают угрозой правопорядку. Администрации исправительных учреждений не нужен лидер на зоне.

Игорь И. в 1990-х вёл в Уфе бизнес, офис держал почти что в соседнем здании с Горсоветом. Но, чем занималась фирма, сейчас установить невозможно. В 2003-м её ликвидировали по решению суда.

В 2014-м дело Игоря по наркотикам дошло до суда, но потом его вернули обратно в следствие, приговор ему так и не вынесли (во всяком случае, в открытых источниках информации нет). В том же году он попался на пьяном вождении, получил 30 тысяч рублей штрафа и двухлетнее лишение прав.

А через три года отказался проходить освидетельствование, за что получил 30 тысяч рублей штрафа и на полтора года остался без прав.

В 2018-м Игорь жил в Краснодаре, где попался на глаза патрульным. Они попросили документы — он ноги в руки и побежал. Догнали. Выдали арест на 7 суток.

Дальше след Игоря обрывается. Из последующих документов следует, что в мае 2019-го уфимец стал вором в законе (объединенная пресс-служба судов Башкирии говорила, что это произошло ещё в 2009-м).

В 2020 году против него возбудили дело, летом 2023 года ему дали 9 лет колонии строгого режима (и еще 100 тысяч рублей штрафа) по той самой статье — о занятии высшего положения. За это его отправили отбывать срок в Чувашию. Жаловался на медицинскую помощь, но все претензии отклонялись.

Приговор и апелляция в открытом доступе отсутствуют, как и все дела по статье 210.1 УК России. Далее мы будем опираться на опубликованное кассационное определение.

Следствие выяснило, что уфимец Игорь И. собирал деньги в «общак» (бюджет зэков), создавал для заключённых и подследственных «благоприятные условия». Это значит, что он действовал не только на воле или в какой-то определённой колонии — его «власть» дошла до следственных изоляторов.

Также Игорь участвовал в собраниях преступников Башкирии («лиц, входящих в преступную иерархию»). Назначал смотрящих (лидер в определённых колониях или отрядах). Он вовсю пропагандировал преступные идеи и помогал тем, кто их придерживался.

Просидев чуть больше года, Игорь И. дошёл до Верховного суда России. Это высшая инстанция, последняя. Если она отклонит жалобу, это почти всегда значит «решение окончательное и обжалованию не подлежит». Есть ещё один путь обжалования, но до него доходят нечасто.

В кассации уфимец утверждал, что у следствия не было доказательств наличия у него преступного статуса.

«Свидетели, которые слышали о назначении, называли разные периоды и не могли указать источник своей информированности, в связи с чем их показания считает недопустимыми. Полагает, что показания свидетеля Ш., данные в период предварительного следствия, не имеют к нему отношения, поскольку в судебном заседании он отрицал факт его назначения „положенцем“ в ресторане», — приводятся слова уфимца из жалобы.

Игорь говорил: свидетели якобы заявили, что не в курсе, о чём идет речь, им вообще не было ничего известно. А даже если он и был «положенцем», то являлся им до апреля 2019 года, когда поправки в уголовный закон вступили в силу.

«Осужденный полагает, что ни один из свидетелей не показал, что он на территории Республики [Башкортостан] разрешал какие-либо вопросы. Отмечает, что в своем допросе специалист В. указывает на „прогон“, согласно которому Ш. смотрящим назначил не он, а иное лицо. При таких обстоятельствах показания свидетеля И., данные в период предварительного следствия, о том, что такое назначение произведено им, просит признать недостоверными», — приводится жалоба осужденного.

Итого, ссылаясь на все возможные нарушения, а также на своё здоровье и наличие четверых детей (правда, выяснилось, что одному уже есть 18 лет), Игорь попросил отменить приговор и отправить дело на новое рассмотрение.

Адвокат «положенца» говорил, что следствие предъявило его подзащитному за «общак» (общий бюджет зэков), для которого он в месяц вымогал 200–250 тысяч рублей. Но на деле эксперты якобы не нашли таких перечислений. Также были претензии к экспертам и свидетелям.

Но Верховный суд России не нашёл оснований для отмены приговора.

«Так, свидетели Т. и П. пояснили суду, что ранее были судимы, в связи с чем им известна установленная на территории Республики [Башкортостан] преступная иерархия и лица, занимающие в ней высшее положение, поскольку такая информация доводится до сведения лиц, относящихся к криминальной среде. Свидетель С. показал, что лично в мае 2019 года присутствовал на сборе лиц, занимающих определённое положение в преступной иерархии, на котором вор в законе признал [Игоря И.] „положенцем“ и оставил его в данном статусе на территории [Башкирии]», — следует из определения суда.

Интересно, что в деле были засекреченные свидетели. Информация о них была только у следствия и судьи.

Некоторые свидетели, выступавшие в защиту уфимца, утверждали, что не понимают по-русски. Но выяснилось, что они давно живут в России, на всех заседаниях услугами переводчика не пользовались и «показали хорошее владение русским языком».

Как заключенные из разных колоний узнавали, кто у них теперь главный?

Выше был упомянут «прогон» — это такое письмо, которое зеки передают друг другу. Оно пишется на простой бумаге от руки. Есть особый стиль написания таких сообщений, достойный отдельного разбора. Там и говорят, что, мол, такой-то признан вором, а другой — «петухом» (низшая каста на зоне).

По сути, «прогон» — это документ, положениям которого следуют все.