Экс-опер о полицейском секс-скандале в Уфе: «Это вообще какой-то дурдом!»

В четверг, 8 ноября, утром Верховный суд Уфы рассмотрел апелляции трех экс-полицейских — Эдуарда Матвеева, Салавата Галиева и Павла Яромчука, арестованных по подозрению в изнасиловании коллеги, и оставил их под стражей. По версии следствия, трое мужчин во время ночного дежурства в полиции 30 октября устроили застолье с выпивкой и надругались над 23-летней сотрудницей отдела дознания. По заявлению пострадавшей возбудили уголовное дело, полицейских из органов уволили, а 2 ноября Кировский районный суд отправил их под арест.

Поддержать бывших коллег морально на суд пришел друг Эдуарда Матвеева Андрей Шурухин. Мужчина много лет прослужил в органах, участвовал в расследовании, в том числе и изнасилований. Но спешка, с которой полицейских отправили за решетку, повергла его в шок. Корреспонденту Ufa1 Александр рассказал, какие противоречия и вопросы в деле арестованных товарищей не дают ему покоя.

— У вас есть версия, почему это все происходит?

— Для чего это происходит, мы пока и сами не знаем, можем только догадываться. Но для чего-то это делается однозначно. Я очень хорошо знаю всех троих, с одним [Эдуардом Матвеевым] вырос с малых лет, у нас дети крестные. Это вообще какой-то дурдом! Показания не сходятся, по времени ничего не сходится. Я же не говорю, что их надо отпустить, просто нужно подойти объективно.

— Есть информация, дескать, у одного из участников уголовного дела есть нелегальная добыча ПГС. Сможете прокомментировать?

— Это чушь собачья. Все можно отследить. Матвеева сразу привязали к прокурору Уфимского района, которого взяли за взятку. Они в свое время работали вместе, но Эдуард никакого отношения не имеет к нему вообще. То же самое и про Яромчука: в УФМС один из замов уходит на пенсию, а раздули, как будто его снимают чуть ли не за взятку, а Яромчук раз в паспортном столе, значит, они тоже связаны между собой. Но это все бред. Да и пишут, если посмотреть внимательно, два-три человека, которые всегда все переворачивают с ног на голову. Кому-то это надо.

Сейчас мы не говорим, виновны или не виновны, мы просим подойти к делу объективно. Почему возбудили дело и их арестовали, не проводя никаких следственных действий? Так же нельзя. Я проработал 20 с лишним лет в полиции, в уголовном розыске, и знаю, как расследуются дела по изнасилованию. В деле есть только копия справки с первого обращения из травмпункта, которая вообще ничего не показала. Так проведите нормально экспертизу! Почему только по заключению одного врача делается обзорная экспертиза? Почему не запросили документы в гинекологии, где она [пострадавшая] состояла на учете? Почему эти данные не проверяются?

— Можете охарактеризовать Эдуарда как коллегу по службе?

— Только с положительной стороны. Мы выросли вместе, закончили среднюю школу милиции, начинали вместе работать — в уголовном розыске Советского района операми бегали, потом — в УВД. У него и грамоты есть, и служебная характеристика, где дает ему оценку МВД — это же нельзя не учитывать. Это я еще по молодости мог домой не прийти, а он всегда домой с работы шел.

— Как его семья происходящее переживает?

— Она [супруга] этому не верит. Я с ней в первый же день разговаривал, когда еще не знал, что случилось. Первый вопрос был: во сколько он дома был? Она ответила, что где-то в половине одиннадцатого — внучек еще не уложили спать, а их всегда укладывают в 11. Время можно и у водителя уточнить, который его привез, и по камере видеонаблюдения. Водитель сейчас допрошен. Есть гражданский свидетель, он приезжал на деловую беседу, и таксист, который его привозил-увозил. И Салават Галеев уже в 9 вечера дома был. Но все свидетельские показания, которые мы предоставляли на арест в ходатайстве адвокатов, следствие отклонило. То есть на арест в пятницу в материалах дела были только показания ее [потерпевшей], очные ставки и больше ничего — ни экспертизы, ничего. Я еще раз говорю — по таким основаниям не арестовывают, тем более так срочно. Вообще непонятно, что творится.

— Насколько я знаю, эту девушку Эдуард сам на работу брал по просьбе ее отца.

— Конечно, он ее взял, заступался за нее, наставлял. Вот еще непонятный момент: в СМИ пишут, что она в пять утра домой пришла. Так почему она сразу не обратилась [с заявлением об изнасиловании]? Она же была на работе еще! На следующий день с утра она пришла на службу, хотела отпроситься у начальника дознания, но не отпросилась. Это со слов самого начальника. Его тоже надо допрашивать. То есть если человека так жестко и дерзко насилуют, вы должны понимать, что на работу он точно не придет. Так для чего она пришла? Здесь очень много вопросов.