В Уфе 20-летняя беременная сирота отказалась от законной квартиры и выживает на гроши

Соцсети нас приучили к тому, что любое желание исполняется тотчас. Захотел суши — раз и заказал. Нужно найти немедленно человека? Пожалуйста, только имя с фамилией в строку поиска вбей. Хочешь собрать денег? Нет проблем: пиши жалобную попрошайку, укажи номер карты, и безнал хлынет потоком.

20-летняя Ирина (имя изменено. — Прим. ред.) работает без выходных за гроши, за угол в квартире отдает четвертую часть этих грошей, но ей даже в голову не приходит, что можно у кого-то просить денег. И это несмотря на то, что она осталась одна и в интересном положении.

— Подскажите, куда можно обратиться в сложной ситуации. Одна молодая девушка (выросла в детском доме) забеременела и теперь не знает, что ей делать. Работает без выходных на рынке. Жилья своего нет. Может, центры есть какие-нибудь, — написала знакомая по имени Анна в городском паблике.

Фактически история оказалась еще тяжелее: Ирине всего 20. Возлюбленный был, да сплыл, узнав об интересном положении подружки.

— И вот сидит она с утра до ночи на этом рынке, с 10 до 8 вечера, света белого не видит. Я ее и не знаю толком, так, просто пару раз воду у нее покупала. А тут заметила, что она какая-то бледная. Вот и выяснила… Она даже на учет в женскую консультацию съездить не может, потому что боится отпроситься на работе — страшно место потерять. Ведь сколько их таких, неприкаянных, — негодовала Анна. — Куда она пойдет с маленьким ребенком? Кто ее будет кормить? Она настолько не приспособлена к жизни, даже не знает, как и где на учёт встать.

«Сказали: "Иди в повара", а я мечтала помогать детдомовским»

Разговорить Ирину всё равно, что пытать разведчика. Слова даются ей настолько тяжело, словно она идет по минному полю. Или тонкому льду. Выбирайте любую аллегорию, будет одинаково справедливо. А как еще должен говорить человек, преданный с самого детства?

— Мне 20. Я родилась в районе. Белорецкий, получается. С 6 лет росла без родителей. Они умерли в автокатастрофе. Меня отдали в детдом, я воспитывалась там. А потом постепенно перебралась в Уфу. По образованию я повар-кондитер. Но работаю на рынке продавцом.

— У вас не получилось по специальности устроиться?

— Я не люблю свою специальность. Это выбор был не мой, а моих нянечек. Они мне говорили: «Иди в повара, никогда без хлеба не останешься». А я мечтала иметь свою точку и продавать продукцию чисто для детдомовских, чтобы помогать, как благотворительность. Но не получилось. Надеюсь, что когда-нибудь смогу реализовать свою мечту. Но я не просто продавец. Я зам этого директора: принимаю всю продукцию, даю советы, какую продукцию нужно, какую не нужно. Даю свой взгляд, чего бы я хотела. Иногда не соглашаются, но чаще всего соглашаются. А еще я умею вязать. Просто обожаю. Кофточки, носки. Что в мысли придет, то и вяжу. Когда друзьям дарю, когда себе оставляю.

— Вы остались одна и в интересном положении, а парень растворился?

— Он не растворился. Просто ему не нужен был ребенок. Он дал каких-то десять тысяч, чтобы выкупить это всё. Смерть ребенка. На аборт. А я просто деньги ему швырнула и ушла. Срок небольшой, четыре недели. Я решила рожать.

— Есть кто-то, кто сможет вам помочь?

— Мне некому помогать. Сама поставлю на ноги. Я снимаю квартиру, точнее комнату, за четыре тысячи рублей. Зарплата небольшая, но мне хватает. А ту квартиру, которую мне давали в детдоме… Я отказалась от нее. Она была в деревне Родинск в Белорецком районе. 300 тысяч рублей. Просто поняла, что я ее не продам. Из города ехать в деревню — это нелогично.

— Почему вас направили именно в деревню?

— В городе давать квартиры не разрешается. Мне сказали: «Езжай в деревню». И всё. Ничего другого я не слышала от них. Скорее всего, пока ребенка нет, я поступлю еще учиться. Но попозже. Но идей пока никаких нет. Я не думала.

— Какая помощь вам нужна?

— Мне желательно еще одну дополнительную работу. Я бы хотела заниматься с детьми. Как нянечка. Хотя бы на полставки.

«Социальный работник хорош, если на своем месте сидит»

Ежегодно выходят в люди сотни воспитанников детдомов. Как рассказал источник UFA1.RU в социальной службе, по закону государство обязано обеспечить их жильем — какими-то микроскопическими нормативными метрами. Одним везет — получают вполне сносные квартиры. Но чаще обездоленных сирот сгоняют туда, где другие, кто позубастее, жить попросту отказываются — в квартиры с плесенью, трещинами и картонными стенами. Ирина и вовсе осталась без угла. Гордо уверяет, что сама отказалась…

— Я несколько раз сталкивалась с выпускниками детдомов. Они такие наивные: какие документы им сунут, такие и подпишут. Видите ли, социальный работник хорош, если на своем месте сидит. Но таких — единицы. Большинство стараются извлечь из своего положения выгоду. Не исключено, что квартиру Ирины сами к рукам и прибрали. Я не утверждаю, надо в каждом случае разбираться. Но практика, увы, такова, — рассказал собеседник издания.

«Нужно проявить сострадание, понять и помочь»

Выход из тупика, в котором оказалась молодая девушка, есть. Но он рисковый — нужно выползать за рамки комфорта, каким бы он ни был, и начинать учиться доверять людям. Хотя бы миллиметровыми шагами. И для начала — Анне, которая вытащила ее из закутка на рынке. Следующий шаг — довериться мнению омбудсмена по правам детей в Башкирии Милане Скоробогатовой.

— Для женщин, оказавшихся в сложной ситуации, в Уфе есть кризисный центр. Надо ехать сразу же, он принимает круглосуточно. Желательно взять с собой все документы, какие есть, но будет достаточно паспорта и минимума вещей, которые нужны, чтобы подготовиться к рождению ребенка, — сказала Милана Маратовна. — В кризисном центре есть юристы, они помогут с оформлением документов. Надо и с историей про квартиру тщательно разбираться, не исключено, что девушка могла чего-то недопонять. Нельзя ее строго судить. Нужно проявить сострадание, понять и помочь.

Отделение помощи женщинам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации, «Мать и дитя»: улица 50 лет СССР, дом 27/1. Телефон: (347) 286-02-53.

Вот еще одна история про девочку, выросшую в детском доме. Страшнее всего то, что она с рождения росла не в своей семье — малышку по ошибке подменили в роддоме. Все обстоятельства инцидента вскрылись только через 30 лет.