«Сложнее найти тех, кто будет искать»: доброволец из Уфы рассказал, зачем ищет пропавших людей

Вот уже две недели уфимские добровольцы прочесывают город и близлежащие леса. Они не теряют надежды найти пропавшую 16 января студентку Гузель Газетдинову. В минувшую субботу одну из групп поисковиков вел за собой 30-летний Линар Хабирьянов. Вот уже четыре года мужчина профессионально занимается розыском пропавших людей. Он признается, что сложнее искать не «потеряшек», а людей, готовых выйти на поиски пропавшего.

Корреспондент Ufa1 выяснял, тяжело ли стать добровольцем.

Как признаются волонтеры, чаще всего люди становятся добровольцами после того, как им самим понадобилась помощь в поиске пропавшего знакомого или родственника.

В случае с Линаром все было не так, и у него, к счастью, никто не пропадал. Рос в обычной семье, с юношества увлекался автомобилями, техникой, закончил университет и получил техническую специальность. Затем состоял в Федерации автовладельцев РФ, а позже и возглавил ее — вместе с другими добровольцами следил за состоянием дорог и соблюдением законов со стороны правоохранителей.

— На свои первые поиски я поехал зимой 2013 года. В селе Раевка пропал трехлетний мальчик, друзья попросили съездить и поискать его, вспоминает Линар. — Люди, пришедшие на первую поисковую операцию, всегда одинаково выглядят: бодрые, веселые, думают: «Сейчас пойду и найду». И я такой же был.

Увы, малыша нашли погибшим — ребенок ушел со двора, каким-то образом оказался у реки и утонул. Но пыл поисковика это печальное событие не остановило: когда в 2014 году Линара снова позвали искать пропавшего человека, он, не раздумывая, согласился — так и стал волонтером.

— Сейчас я уже просто не могу без поисков, — признался мужчина. — Каждый раз думаю: «Если не я — то кто?».

В первый раз вас захватывает азарт. Но любой поиск — это тяжело. Немного похоже на игру «Дозоры», когда ходишь по пересеченной местности, ищешь подсказки. Но голова всегда должна мыслить трезво, — описывает свою работу Линар. — Бывает, что находим мертвых. Сначала очень переживаешь, пропускаешь эмоции через себя, но вскоре они угасают.

В «мирской» жизни Линар руководит отделом продаж. Как признается мужчина, в волонтерстве без работы и личной жизни не проживешь: очень важно, чтобы дома кто-то ждал и поддерживал.

— Мои родители были против добровольческой деятельности. Говорили: «Куда ты лезешь, там же не платят, только время тратишь». Я до сих пор стараюсь почти не рассказывать, чем занимаюсь. Они без повода много переживают, — рассказывает волонтер.

Сейчас Линар выходит на поиски пропавших вместе с отрядом Liza Alert — организацией, которая существует во всех крупных городах России. У сотрудников Liza Alert — жесткая дисциплина поисков: опасные розыски, которые ставили бы под угрозу жизнь самих добровольцев, они не проводят. Так что со стаями собак и пьяными бродягами поисковикам сталкиваться не приходится.

На поиски всегда выходят только с фонарями и рациями. Если у добровольца недостаточно экипировки, или он одет не по погоде, его «с полей» могут запросто развернуть, и отправить помогать в штаб или более «мирные» задачи: расклеивать объявления или проводить опрос.

— Проводим два вида розысков. Экстренные, когда теряются дети или пожилые люди, и информационные, когда человек пропал уже давно, но мы продолжаем расклеивать объявления и распространять информацию в сети, — рассказывает доброволец.

Очень мешают волонтерам мошенники и экстрасенсы. Линар привел в пример несколько поисковых операций, когда родственники пропавших людей обращались к экстрасенсам. Каждый раз «колдуны» выдвигали новую версию, и ни одна из них не помогала в поисках. Но он продолжает верить что где-то там наверняка есть люди, обладающие такие даром.

Люди, которые заявляют, мол, «посмотрите по камерам, сразу найдете», тоже сбивают с толку.

— Камеры не за людьми следят, а за автомобилями. Качество картинки там хорошее, но найти определенное лицо очень трудно. Почти невозможно отследить и телефон. Для этого надо посылать множество запросов и долго ждать ответов. За это время телефон могут перенести в другое место, и след потеряется. Да и определить с его помощью точку на карте невозможно — как правило, фиксируется только район, — поясняет Линар.

Но есть у поисковиков и другие трудности. Например, очень неохотно идут на сотрудничество больницы.

— Однажды пропал мужчина, его искали целый месяц, — рассказывает Линар. — Потом выяснилось, что все это время он находился в больнице с чужим паспортом, свою фамилию он вспомнить не мог. При этом добровольцы звонили в медучреждение четыре раза, но там говорили, что с потерей памяти или без документов нет никого.

Еще сложнее искать человека по фотографии, где он сам на себя не похож.

— Бывает, просят отыскать пенсионера, а на фотографии с паспорта он выглядит лет на 40. Что тут скажешь? Хочется пожелать, чтобы родственники чаще фотографировали своих близких, — говорит поисковик.

По словам Линара, во многих случаях пропажи детей можно было предотвратить, если бы родители не поскупились на специальные часы с GPS-трекером. Самый дешевый гаджет можно купить всего за 800 рублей, зато он поможет без ошибок определить местоположение пропавшего чада.

Самое сложное в работе, когда «потеряшки» не желают, чтобы их нашли. Линар вспомнил историю пропавшей пенсионерки, которая несколько раз сбегала из под носа полиции, родственников и волонтеров, искавших ее несколько часов. Пожилая уфимка, выбралась из больницы и даже где-то нашла другую одежду.

Поиски в Уфе проводятся постоянно, пропадают, увы, и взрослые, и дети. Как показывает практика, большинство из них находят живыми. Если вы хотите присоединиться к добровольцам и принять участие в поисках пропавших людей, звоните в редакцию по телефону 8 (347) 286-51-96, и мы поможем вам связаться с волонтерами.