Роман Трахтенберг, радиоведущий: «Из меня все время желтая пресса делает дурака и монстра»

В предельно неформальном стиле, но, впрочем, без применения втайне ожидавшейся отдельными представителями СМИ ненормативной лексики непосредственно перед торжественным открытием VI регионального конкурса красоты «Мисс Русское Радио-Уфа 2008» (о котором мы уже писали) с журналистами встретился ведущий вечера, несравненный шоумен и самый популярный ведущий московского «Русского радио» Роман Трахтенберг. Нужно отметить, что впечатление господин Трахтенберг произвел крайне положительное, немедленно вызвав своими юмористическими импровизациями то самое настроение, которое характерно для его блестящих шоу-программ и эфиров на «Русском радио».

– Роман, скажите, как вы относитесь к конкурсам красоты? На кого ставите?

– А почему я должен на кого-то ставить? Если конкурсантки молодые, то все мне очень нравятся. Сейчас вот я скажу, что та или иная девушка выиграет – тотчас же объявят: «Трахтенберг подсудил». Я – вне политики. Я вообще не одобряю поведение девушек, которые, как скаковые лошади, проходят по подиуму и пытаются показать, что они красивее остальных, потому что у них грудь больше, или они моложе, или ростом выше. Я не сторонник таких вещей, мне кажется, что каждый человек должен выделяться тем, что он сделал. Каждый должен заниматься своим делом. Когда меня спрашивают: «Какие девушки вам больше нравятся?», я всегда отвечаю – лишь бы человек хороший был.

– Вы ревнивый человек? Отпустили бы свою жену на конкурс мужской красоты?

– Конечно, отпустил бы. Через развод. Я считаю, что порядочной девушке нечего делать на таких мероприятиях. Только если в качестве гостей, то мы время от времени посещаем такие конкурсы красоты, чтобы было куда надеть вечернее платье, бриллианты всякие нацепить.

– Правда, что вы снимаетесь в фильме по роману Виктора Пелевина «Generation П»?

– Правда. Я получил роль Саши Бло, это очень интересный персонаж, близкий мне по духу. За деньги он готов писать статьи как для порножурналов, так и для какого-либо филологического издания. Это человек, который в 1990 годах был никем, таким замученным интеллектуалом, а затем он поднимается по карьерной лестнице практически до управления миром. Вообще проект очень интересный. Я не актер и обычно отказываюсь от съемок в фильмах, особенно если там задействованы такие великие актеры современности, как Тимати. А здесь очень хороший творческий коллектив: Епифанцев, Миша Ефремов, Рената Литвинова и я.

На мой взгляд, это эпохальное произведение. По Пелевину никто никогда ничего не снимал у нас, и Пелевин – это единственный автор, который преподается в американских школах в рамках программы. То есть в школьной программе для изучения есть роман «Generation П», наряду с Сэлинджером и прочими американскими классиками. Режиссеру я так сказал: «Мне очень интересно, и я, конечно, боюсь не оправдать ваших надежд, но мы вместе будем репетировать, будем что-то делать, чтобы я не был похож на Стоянова в фильме «12». Такой славы мне не надо, я не хочу быть таким. Лучше никак, чем так».Я считаю «Generation П» самым слабым произведением Пелевина, но факт остается фактом – его преподают. Мне больше нравится роман «Омон Ра» или сборник рассказов «Желтая стрела», совершенно замечательный. Для меня он не является гениальным писателем, хотя близок к этому. Гениальным для меня является Сорокин. Пожалуй, это единственный гений на нашем книжном небосклоне.

– А с Сашей Бло у вас есть какие-нибудь общие черты?

– Да практически я такой же. Из меня все время желтая пресса делает дурака и монстра. Всем интересно меня оскорбить как-нибудь. Это правильная позиция в нынешнее время – для того чтобы стать чище, не нужно часто мыться, нужно просто обгадить соседа. Я не такой. Сколько бы я ни говорил, что я – кандидат наук, что я совсем незлой, что я не похабник, не матершинник – ничего не помогает. У меня есть шоу-программа, построенная на фольклоре. Моя ли в том вина, что наш фольклор похабен и на 85 % состоит из ненормативной лексики?

Мне это нравится, и я не считаю, что это плохо.

– Роман, хотелось бы узнать ваше мнение по поводу утверждения о том, что самые красивые девушки живут в России? И что вы вкладываете в понятие «женская красота»? Это прежде всего внешние данные, или внутренний мир?

– Безусловно, внутренний мир. Главное, чтобы женщина поддерживала с тобой отношения не из-за материальной выгоды. Про любовь вообще не надо говорить. Каждое изреченное слово – это ложь. В одном фильме было сказано: «Счастье – это когда тебя понимают». Понимания в нашем циничном мире становится все меньше и меньше, люди ищут удовольствий и денег, ради которых они готовы продать не только тело, но и душу. Конечно, все имеет свою цену, но иногда цена бывает настолько ничтожна, что не стоит ради этого делать какие-нибудь подлости. Красота же – понятие проходящее. Сегодня ей 18, а завтра уже 20... А российские девушки, действительно, очень красивые. Я много путешествовал по России, и особенно мне нравятся ростовчанки.

– Вы не хотите стать ведущим какой-нибудь передачи на телевидении? О чем бы могла быть эта передача?

– Готовится проект под рабочим названием «Кабаре «Трахтенберг». Здесь моя задача – показать нашим телезрителям, что юмор не обязательно бросается из крайности в крайность, например, как «Аншлаг» и «Комеди Клаб» – два абсолютных полюса. Один качественный, но несмешной, другой – вроде смешной, но некачественный и напрочь лишенный интеллектуальной составляющей. Юмор может быть и смешным, и умным, и тонким. Я понимаю, что этому проекту не будет сопутствовать огромный успех. Ко мне в «Трахтенберг-кафе» приходят люди от 30 до 50 лет, и все они с высшим, иногда с двумя высшими образованиями. Я считаю, что не нужно опускаться до уровня толпы, ее нужно поднять до своего уровня.

– Как-то вы сказали, что матом не ругаетесь, вы на нем говорите. Отсюда вопрос: а как же ругается Роман Трахтенберг?

–А вот я вам объясню. Вы можете сами выполнить следующую лабораторную работу: в темной комнате наступите на кошку и вы узнаете, как ругается Трахтенберг. Именно это и отличает образованного человека от необразованного – понимание того, что и где можно делать, а что и где делать нельзя.